Невезуха на все сто

- Да, нехилые у тебя родственнички, - глубокомысленно заметил Борода и взвесил на ладони бумажник Отто. - И не бедные. А у тебя в квартире не шикарно. - Он обвел глазами комнату. - Маскируешься, что ли? Подпольная миллионерша, да? - От тонкого, на редкость жиденького смеха Борода заколыхался, как клубничное желе, и все его многочисленные бородавки, подбородки и жировые складки пришли в синхронное волнообразное движение. Даже когда он перестал ухохатываться и принял серьезное выражение, они все еще вибрировали, не соврать бы вам, минут пять, не меньше.

Мне до чертиков надоело любоваться трясущимися бородавками, и я перевела взгляд на повергнутого ниц Отто, как там его... Ке... Кетлинга. Отто Кетлинг - вполне гармоничное сочетание. Это вам не Франческа Калабашкина. Очень даже звучно. Но непонятно. Потому что американских кузенов у меня не может быть по определению. Все мои родственники - в Виллабаджо, ну, если не считать тех, что в Котове.

Пока я мысленно обмусоливала эти вновь открывшиеся загадочные обстоятельства, Отто стал понемногу приходить в себя. Я это поняла по тому, как задрожали его ресницы. Спустя мгновение он открыл глаза и посмотрел на меня с недоумением. Наверное, подумал, что это я все подстроила. Я открыла рот, чтобы объяснить, как все обстоит на самом деле, но Борода меня опередил:

- Хау ду ю ду, мистер Кетлинг?

Отто приподнялся на локтях и внимательно оглядел крепкого как монолит Беляша, задержав взгляд на его ручищах-клешнях, но не проронил ни слова.

Борода потер один из своих многочисленных подбородков и выжал из себя еще кое-что на ломаном английском:

- Ду ю спик инглиш? М-м-м... То есть рашен?

- Ноу, ай доунт, - к моему удивлению, произнес Отто.

- Ноу - это нет, - догадался смышленый Борода и уставился на меня. - А у тебя как с английским?

- Никак, - соврала я и зачем-то прибавила:

- Я испанский учила. - Завралась так завралась, сама ведь, кроме "абрасса мэ", ничего не знаю. Ну еще разве что "бесса мэ мучо".

- А как же ты тогда общалась со своим упакованным родственничком? ехидно осведомился Борода.

- На языке мимики и жестов. - Уж если я невольно втравила несчастного, ни о чем не подозревающего Отто в эту историю, то просто обязана о нем мало-мальски позаботиться. Не стану же я выдавать его Бороде. Кстати, с чего это он вдруг перестал говорить по-русски? От страха, что ли, память отшибло? А Борода-то, Борода! Хау ду ю ду! Обширные познания, ничего не скажешь, совсем как у моего Петьки.

- На языке мимики и жестов, говоришь? - Кажется, Борода мне не очень-то поверил. - Может, покажешь, как это?

- Что показать-то?

- Ну скажи ему, пусть сядет. Я разрешаю.

- Да это же элементарно! - Я посмотрела на От-то и показала на стул.

Отто покосился на Беляша, не без труда поднялся с полу и, потирая поясницу, устроился на краешке стула. Впрочем, при его компактных габаритах ему и этого хватило.

- Теперь спроси, зачем он пришел? - приказал Борода.

А вот это было уже посложнее. Пришлось мне призвать на помощь фантазию. Господи, думала я, была же такая игра. Один что-то такое изображает, не произнося ни слова, другой пытается понять. А сурдоперевод для глухонемых? Ну, по телевизору же показывали! Нет, ничего не помню. А ладно, пропадать, так с музыкой. Что я теряю, они все равно от меня не отстанут, пока не выпытают правду о Юрисе. Я ткнула себя пальцем в грудь, потом кивнула на дверь и, немного подумав, вывела рукой в воздухе какой-то вензель. Короче, это было еще то зрелище.

Отто наблюдал за моими жалкими потугами с интересом юного натуралиста, серьезно и не мигая, и, как только я выдохлась, дал мне достойный "ответ". С помощью нехитрой пантомимы изобразил перелистывание страниц и старательно произнес:

- Бук!

Тут же выяснилось, что слово "бук" высокообразованному Бороде также знакомо:

- Книга? Какая книга?

- Да он забыл у меня фотоальбом, - просветила я его. - Там, в прихожей, в пакете.

- Эй, Лонг! - окликнул Борода долговязого. - Найди-ка там пакет!

Из прихожей донеслось оптимистичное "ща". А потом появился озадаченный Лонг:

- А их два!

- Оба давай.

Лонг приволок оба. Из первого на пол полетели мои лифчики, из второго - альбом с видами Москвы. Я покраснела: значит, Отто намеревался вернуть мне барахло, собранное для Бутырки. Очень благородно с его стороны, хотя и глупо при сложившихся обстоятельствах.

Лифчики на Бороду впечатления не произвели, а фотоальбом он взял в руки, повертел и бросил на пол со словами:

- Ладно, будем считать, что я поверил в историю про американского родственника. Хрен с тобой, я ведь добрый малый. Но про Юриса тебе все равно придется рассказать. Очень мне интересно, где прячется этот козел с моим товаром.

С товаром? С каким еще товаром? А, черт с ним, с товаром, не об этом сейчас нужно горевать. Борода сказал: "Где прячется этот козел?" Так? А это значит, что ни шиша он не знает, ни шиша! Да, но как-то они меня все-таки нашли. Нашли, не нашли - и это неважно. Лучше всего продолжать упираться: ничего не ведаю - и все тут.