Невезуха

А кому нужно такое оружие, которое не убивает? Отказались, хоть выгода от такого оружия была несомненна, и патронов много можно нести, и металла на такое оружие требовалось меньше, да и сами винтовки становились намного легче. Всем хороши были трёхмиллиметровые пули, вот только не убивали, поэтому и русским, и американцам пришлось вернуться к предыдущему калибру 5,45.

Пришлось мне смотреть видео, которое предлагалось, как учебное пособие, чтобы разобраться. Я сразу понял, в чем отличие миллиметровой иглы от нашей пули. В середину иглы непонятным мне способом нерки вкладывали неизвестное мне взрывчатое вещество, именно оно взрывалось, когда пуля попадала в тело врага. Понятно, что взрыв получался небольшим, но этого уже хватало, чтобы противник либо погибал, либо получал тяжелое ранение и оказывался неспособен к дальнейшим боевым действиям. И даже одетый в бронежилет противник получал пусть не ранение, но неприятную травму от подрыва. Да, это понятно, кому приятно, когда по тебе стуканут молотом? А микровзрыв вызвал именно такое воздействие. Несколько таких попаданий, и ты как воин перестаешь им быть. Бронебойные иглы пробивали десятимиллиметровый металл и взрывались после смятия, но использовать их против противника, одетого в бронежилет, считалось неправильным, потому что в большинстве своем иглы пробивали насквозь бронежилет и тело под ним не взрываясь.

Для меня самым главным достоинством этого оружия показалось полная бесшумность, пули лишь шелестели, покидая ствол, да и весило оно немного, как и боеприпасы. Штурмовая винтовка, что висела у меня на шее, стреляла такими же иглами, как и у черепахи, боеприпас был универсален и подходил для всех видов оружия, что тоже было большим плюсом.

Кроме винтовок у Мии имелись две плазменных пушки, которые выбрасывали раскаленные огненные шары диаметром примерно в пять сантиметров на расстояние около километра. Само это оружие меня разочаровало, оно не пробивало даже легкую броню, и хорошо было только для поражения незащищенной ничем пехоты. Правда, если оно приставало к металлу, то прожигало его на небольшую глубину, и если все время попадать в одно и то же место, то, наверное, можно было и танк ухайдакать, только попробуй попади. Зато это оружие не требовало боезапаса, ему нужна была только энергия, а у Мии внутри стоял реактор холодной плазмы, которого хватало для ее функционирования в течение десяти лет, так что стрелять можно было долго.

Еще на броне были установлены два гранатомёта с гранатами примерно того же калибра, что и плазма, пять сантиметров, вот это мне показалось серьезным оружием, жаль, что гранат помещалось в черепаху всего двести штук, этого не хватит на бой с хорошо вооруженным противником.

В общем, если честно, меня черепаха разочаровала, в бою она была почти бесполезна, а если учесть, что у нее не имелось никакой противоздушной защиты, то прожить на поле боя она должна была по моим оценкам примерно двадцать минут. Думаю, что даже на Земле ее бы подбили минут за пять, броня у нее тонкая, хоть и многослойная, но думаю, пары артиллерийских снарядов ей бы хватило. Я, конечно, могу ошибаться, я ни разу не вояка в силу врожденного генетического заболевания, но как любой мальчишка любил читать книжки про войну и про современное оружие. А вертолет или самолет, я думаю, уничтожил бы Мию вообще одной ракетой или бомбой.

Ну и ладно. Я-то что могу сделать? Это не моя война, я на ней лишь пушечное мясо.

Едва я закончил просматривать последний материал, как наш фургон вздрогнул и рухнул вниз, как подбитый самолет, тут же содержимое моего желудка подступило к горлу. Хорошо, что блевать мне было нечем. Как-то не озаботился никто моим кормлением, а голодный боец, он кто? Правильно, пища для воронов. Мы падали секунд десять, пока не заработали антигравы. Фургон выровнялся и начал планировать куда-то в сторону. Но, увы, недолго, не знаю, кто у них проводил на этой планете разведку, но миф о том, что на ней нет цивилизации, был тут же развенчан, когда в коммуникаторе заорал пилот:

— Приготовьтесь, ракета!

А потом нам в бок неслабо так прилетело. Грохнуло так, что мне показалось, я оглохну. В борту образовалась большая дыра, в которую вылетела половина солдат и один робот, а потом мы рухнули с небольшой высоты. Видимо, пилот все еще был жив, так как почти над самой поверхностью он включил антигравы, и мы вместо того, чтобы просто превратиться в кровавые лепешки под действием инерции, как-то опустились почти невредимыми.

— Вперед! — заорал сержант. — Высаживаемся, готовим круговую оборону.

Дверь с диким скрипом сдвинулась в направляющих и застопорилась, но тут уже в действие вступил я, прекрасно понимая, что если по чему и будет долбить артиллерия и авиация, то точно по нашему фургону.