Невезуха

— Не совсем те, — призналась девушка. — Часть чипов из моей головы по моей просьбе искином исследовательского комплекса были убраны, потому что они несли функцию контроля за моим поведением и адекватностью. Мне не хотелось, чтобы кто-то мог заблокировать мой мозг, хоть и чисто теоретически

— Понятненько, — покивал я, садясь на каменный пенек рядом с пультом. Нет, то, что сделано все из камня, меня совсем не напрягало. На самом деле это самый дешевый материал, просто с ним нужно уметь работать. Наши предки умели, если судить по некоторым образцам храмов и зданий, которые они нам оставили, например, в Мексике. Это мы, бездари, мало что знаем и представляем, а технологии наши примитивнее некуда, но главное, они опаснее всех тех, что были доступны нашим прапрапрадедам. — Что ж, если ты все еще умеешь считать вероятности, то ставлю перед тобой довольно простую задачу, ты видишь перед тобой пульт, на нем расположено управление всем тюремным комплексом, одна из этих кнопок открывает выход из подвала, ты должна найти ее. Задача понятна?

— Вполне, — улыбнулась Мия. — Неужели все так просто? Ты уверен?

— Когда я сыт, то во всем уверен, — ответил я. Настроение у меня поднялось еще больше. В животе булькало, что-то там во что-то переваривалось, организм мой был доволен, а чего еще надо человеку? — Жизнь хороша, когда поешь не спеша. Итак, задачу ты поняла. Я жду ответа на вопрос, какую кнопку нужно нажать, чтобы каменная плита, перекрывшая нам выход, была удалена?

— Существует два варианта, с блокировкой и без, — задумалась девушка. — Если нет блокировки, то открыть выход должна вот эта кнопка, не зря же она находится отдельно от остальных. А если стоит блокировка, то нужно одновременно нажать вот эту и вон ту.

Она показала на две блямбы. Я взял и нажал на всякий случай обе, в коридоре заскрежетало. Мия выскочила из комнаты и уже из коридора крикнула:

— Выход открылся, идем быстрее.

Я не стал задерживаться, схватил свою куртку с пищевыми кубиками и поспешил за ней. Мы поднялись по лесенке и оказались во дворе крепости, а тут нас ждали — две огромные кошки лежали посередине двора на каменной брусчатке и настороженно смотрели на нас, шевеля раздраженно длинными хвостами.

— Только не это, — я вздохнул, поднял нож и подумал о том, как мне надоело умирать. Но нельзя же так однообразно! Зачем? Смерть должна быть интересной, забавной, все-таки конец жизни. Это начало всегда скучное, потому что ничего не знаешь и не умеешь. А смерть — это жизни венец, тут надо что-то грандиозное, очень подошел бы всепланетный апокалипсис, вроде как и умираешь, а не один, не обидно и не скучно. Я посмотрел на кошек, и они поднялись, яростно рыча, а я мысленно произнес. — "Может как-нибудь договоримся? Я вас не трогаю, вы не замечаете меня, и всем нам хорошо, как в кино на последнем кадре, когда все злодеи наказаны, а все хорошие парни в шоколаде и с бабками".

Конечно, я понимал, что кошки кино не смотрели. Как мне удалось постепенно сообразить, искусство во вселенной вообще не в цене — его у других разумных существ просто не существует. Ни у ампов его нет, ни у нерков. А знаете почему? Причина проста. Любое искусство — это всегда обман. На написанных художественных полотнах любой художник приукрашивает действительность, и чем он талантливее, тем больше и тем лучше у него это получается. То же самое касается поэтов и писателей, они пишут книги, в которых мало что остается от реальности. Хоть и считается, что существуют серьезные писатели, которые отображают реальную жизнь, и есть фантасты, которые ее придумывают, на самом деле и те, и другие — обыкновенные обманщики, и реального ничего и нет в их книгах. И скажу даже больше, если в этих книгах будет описана реальность, то их читать никто не будет, потому что о ней и так все знают, вон она эта реальность, за окном.

Что же касается телевидения и кинематографа, так в них вообще нет правды. Там все сюжеты просчитаны психологами, и даже по времени. И всегда в них присутствует политика, не зря же, когда в Голливуде снимают фильмы про русских, то они все жестокие алкоголики и сумасшедшие.

А во вселенной этот обман не нужен никому. Даже не знаю почему среди людей ложь приобрела такой размах. Ведь врут все: политики, правители, военные — у этих оно вообще возведено в ранг высочайшего достижения. Впрочем, врут и простые люди, и даже ученые, именно поэтому мы живем в искаженном виде, плохо понимая происходящее. У нас даже нет нормальных теорий, объясняющих окружающее, все в той или иной форме ложь. Я даже не представляю, что с нами произойдет, если вранья не станет, и все увидят, в каком глупом и ужасном мире мы живем.

Кошки кино хоть и не смотрели, но вели себя точно неправильно, потому что разошлись по сторонам, пригнулись, лупя яростно хвостами по мостовой. Когда они ушли, то я увидел свой мешок, не совсем, конечно, целый, со следами зубов, но вполне пригодный к дальнейшему использованию.