Невидимая битва

Евангелист и "апостол" Матфей – назарей Чтобы создать прочное основание для нового учения, отбирали, переводили, переписывали и дополняли из существовавшей тогда мистической литературы все, что могло подойти для этого. Часто приходилось заимствовать у еретических сект. Святой Иероним Стридонский (342-420 гг.), писатель и богослов, просит разрешения у назареев на перевод "Евангелия от Матфея", написанного на халдейском языке еврейскими буквами. При переводе ему пришлось решать нелегкую задачу разгадки этой тайнописи. В отчете епископам Хроматию и Хелиодору он сокрушается:

"…Достался тяжелый труд с тех пор, как ваши преподобия приказали мне (перевести) то, что св. Матфей сам, апостол и евангелист, не захотел открыто писать. Ибо, если бы оно не было сокровенным, он добавил бы к этому евангелию, что то, что он выдал, было его; но он составил эту книгу запечатанной в еврейские буквы, которые он расположил даже таким образом, чтобы этою книгою, написанной еврейскими буквами и рукою его самого, могли бы владеть наиболее религиозные люди; каковые также, с течением времени, получили ее от тех, кто предшествовали им. Но самую эту книгу они [назареи] никогда не давали кому-либо переписывать, а ее текст они передавали одни по-одному, другие – по-другому…" [157]

"Одни по-одному, другие – по-другому…" – в зависимости от того, какой аспект знания – от земного до астрономического – нужно было раскрыть.

Стоит вдуматься в слова святого отца церкви – апостол-евангелист Матфей, то есть автор Евангелия от Матфея, выдал его как то, что на самом деле не его, а нечто сокровенное и не подлежащее никакому дополнению. То ли апостол – не апостол, то ли Евангелие – не Евангелие, а какая-то особая тайнопись. Словом, все тайны какие-то, не понятные для новой теологии и для богословов. И приходилось разгадывать, переводить, дотолковывать, доправлять, в общем, преодолевать все эти тяжелые препятствия, полагаясь только на одну святую веру. Она одна может все решить, одна поможет победить всех врагов истинной религии, хоть даже врагами этими были бы собственные отец и мать.

"Если твой отец ляжет на твоем пороге", - обращается к братьям по вере святой Иероним, – "если твоя мать обнажит перед тобою ту грудь, которая вскормила тебя, – растопчи безжизненное тело своего отца и грудь твоей матери и с глазами неувлажненными и сухими мчись к Господу, который тебя призывает!" [158]

Дубина и ложь – главное оружие в борьбепервых христианских "святых" с "ересью" неоплатонизма Двое других святых – епископы Александрии Теофил и его племянник Кирилл, жившие в то же время, – не ограничивались в своей практике одним богословием и призывами к истинной вере, но последовательно шли дальше и непосредственно направляли верующих на искоренение ереси.

Главой еретиков в Александрии была Ипатия (370-415 гг.), девушка-ученый, математик, астроном, философ, теург. Дочь математика Феона, друг Ореста, правителя города, "мать, сестра и благодетель" Синезия, епископа христианской церкви города Птолемеи. Он сам ее так называл в своих письмах к ней. "Мое сердце томится по присутствию вашего божественного духа", – писал он ей в 413 году, - "которое более чем что-либо другое могло бы смягчить горечь моей судьбы" [159].

Ипатия возглавляла Эклектическую философскую школу в Александрии. Она на своих лекциях рассказывала об общей доктрине древности, составлявшей суть учений всех философов и Учителей. Излагала взгляды Платона и, сравнивая их с догматами новой христианской религии, показывала их общую суть. У главы Афинской философской школы Плутарха она научилась основам Теургии, священной Магии, и объясняла, как и с помощью чего совершаются чудеса, творимые новым христианским духовенством.