Читаем Невидимая битва полностью

Фраза о «ворах и разбойниках» попала в Библию из более древнего документа — Книги Еноха. К такому открытию пришел другой добропорядочный католик — архиепископ Лауренс. В его предисловии к переводу этого старинного манускрипта[107] читаем: «Просматривая корректуру Книги Еноха, мы еще больше изумлены сходством с Писаниями Нового Завета. Так притча об овце, спасенной добрым Пастырем от наемных стражников и свирепых волков, совершенно явно заимствована евангелистом Четвертого Евангелия из Еноха LXXXIX… и, таким образом, открывается истинный смысл этого до сих пор таинственного места в притче Иоанна — «все, кто приходили до меня, были ворами и грабителями» — изречение в котором мы ныне усматриваем явный намек на аллегорических пастухов Еноха».

Результаты исследований двух историков противоречат друг другу и, следовательно, один из них не прав. Но кто?

Один выдвигает собственное очень решительное предположение о лживости и коварстве всех древних и античных героев, чтобы подогнать мифологию всего человечества под исключительность и божественность своего героя. Второй честно признается в том, что, оказывается, многое в писании о жизни Христа заимствовано из другого очень древнего документа, Книги Еноха.

Следуя методу маркиза де Мирвилля можно было бы поправить архиепископа, сказав, что Енох тоже родился и написал свою книгу в соответствии с точно разработанным планом Дьявола. Только тогда непонятно, почему Дьявол все время оказывается сообразительнее, предусмотрительнее Бога. Неужели божество должно быть таким недотепой?

Книга Еноха входит в разряд книг-апокрифов, которые в богословии не могут считаться абсолютно достоверными, хотя само слово «апокриф» означает не «сомнительный», а происходит от «крипто», «прятать». Это нечто тайное, не для общего употребления, — книги, которыми пользовались жрецы тайных школ и тайных обществ в тех местах, где нужно было скрывать свою ученость от священнослужителей массовых культов и их фанатичных последователей. Такими книгами были и Евангелия-апокрифы, которые, хоть и описывали жизнь Христа, но были отвержены церковью.

Также как в Коране Посвященным дается общее имя Идрис, также как у египтян имя Тот было именем не личным, а общим для собрания и династии жрецов, также и собирательное имя Енох означало Наставник, Посвящающий на языке евреев. В переводе с греческого Енохион — это «Внутреннее Око» и «Ясновидец», то есть «Адепт Тайной Мудрости». Книга Еноха была одним из символических писаний, относившихся к сокровенной литературе, подобно каббалистической Книге Чисел халдеев, Зохару евреев и Книгам Гермеса египтян.

Всех вместе Посвященных всех народов тоже можно объединить под таким же общим именем, как, например, Змии, Драконы или Учителя Мудрости.

Более современным собирательным термином могло бы быть «Ученые», но сейчас это звучит нелепо, поскольку мы уже привыкли, что наш ученый, создатель какой-нибудь сверхбомбы, подчиняясь только своему начальству, не обязан быть человеком духовным, мудрым и отвечать за свои действия перед совестью и перед всем человечеством. В древности мы видим совсем другое отношение к знанию, оно доверялось только тому, кто был этого достоин, и притом, не интеллектуально, а нравственно.

Часто местные собирательные и личные имена «богов» — Посвященных — переходили вместе с Наукой от одного народа к другому, создавая совпадения в мифологическом символизме. Как, например, имя Геркулес. Римляне звали его Геркулесом, греки — Гераклом. К грекам он «пришел» заодно со своими подвигами из Египта, а в Египет еще раньше перекочевал из Индии. Диодор Сицилийский (90–21 до н. э.), древнегреческий историк писал о нем:[108] «Геркулес родился среди индийцев и, подобно грекам, они наделяют его палицей и львиной шкурой».

Геродот, рассуждая об исторических корнях Геркулеса, сообщает:[109] «О греческом Геркулесе я нигде в Египте не мог добыть каких-либо сведений: … Египет никогда не заимствовал этого имени у греков. … Геркулес, … как они [жрецы Египта] утверждают, является одним из двенадцати великих Богов».

Так Геркулес-Геракл, совершивший двенадцать подвигов, оказывается одним из двенадцати богов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии