Невидимая броня

Сталин умел эффектно отвечать не только на словесном уровне, но даже посредством жеста или движения.

Однажды немецкий посол в Москве Риббентроп при встрече со Сталиным неожиданно приветствовал его нацистским восклицанием: "Хайль!" с выбрасыванием правой руки. Присутствующие остолбенели и замерли в ожидании, как вождь будет выходить из двусмысленной ситуации. Но замешательство "вождя народов" длилось лишь мгновение: через секунду в ответ на демарш Риббентропа он… сделал книксен. Все расхохотались, а Риббентроп был смущен.

Другой случай касался реакции Сталина на жалобы Мехлиса по поводу того, что один из высших чинов генералитета имеет внебрачные отношения с женщиной. Сталин проигнорировал замечания Мехлиса. Но тот не унимался и через некоторое время снова повторил свой вопрос: "Так что же мы будем делать, товарищ Сталин, с генералом Р.?" "Что будем делать?" - переспросил генсек и тут же ответил - "Завидовать будем".

Сталин чувствовал себя уверенным и защищённым не только со своими подчиненными, любого из которых он мог одним словом или жестом отправить в концлагерь, но и по отношению к лидерам союзников по Второй мировой войне, которые были формально с ним равны. Вот еще один любопытный случай, рассказанный журналистом И. Атаманенко, подтверждающий выдержку и хладнокровие Сталина в ситуации психологического шантажа, предпринятого Трумэном и Черчиллем, которые пытались добиться преимущества на переговорах с "дядюшкой Джо":

"21 июля 1945 года, на четвертый день Потсдамской конференции, Трумэн получил из США долгожданную телеграмму из трех слов: "Роды прошли удачно". Это означало, что период испытаний атомной бомбы успешно завершен и изготовление смертоносного оружия можно ставить на конвейер.

Президенту США не терпелось дать понять Сталину, какой козырь теперь зажат у него в кулаке. Выждав три дня, во время которых он тщательно обдумывал, как и что сообщить генералиссимусу об атомной бомбе, Трумэн решил сделать это, не вдаваясь в подробности, а ограничившись замечаниями самого общего характера.

Черчилль, со своей стороны, посоветовал облечь информацию об атомной бомбе в гротескную форму или преподнести вслед за рассказом какого-либо анекдота.

По окончании пленарного заседания президент и премьер, широко улыбаясь, подошли к советскому лидеру и в игривой форме предложили ему выслушать содержание их снов, которые они якобы видели накануне ночью.

"Вы знаете, господин генералиссимус, - начал Черчилль, которому отводилась роль запевалы, - сегодня ночью мне приснился сон, что я стал властелином мира…"

"А мне, господин Сталин, - подхватил тему Трумэн, - приснилось, что я стал властелином вселенной!"

Сталин, почувствовав подвох, не спешил с ответом. Внимательно оглядев с ног до головы шутников (так смотрит учитель на нашкодивших учеников), он пару раз пыхнул своей неизменной трубкой и раздельно произнес: "Вот как? А мне сегодня ночью приснилось, что я не утвердил вас в указанных должностях!"

Трумэн понял, что затея с шуткой провалилась, и скороговоркой сообщил, что Соединенные Штаты создали новое оружие "необыкновенной разрушительной силы".

И хотя фраза была брошена Трумэном мимоходом, все участники спектакля - Черчилль, государственный секретарь США, министр иностранных дел Бирис и американский президент - пристально наблюдали за реакцией Сталина.

Тот пожал плечами и, сохраняя полное спокойствие, проследовал в свои апартаменты.

Устроители неудавшегося шоу пришли к заключению, что Сталин просто не понял значения сказанного. Трумэн был явно в растерянности. Его обескуражило, что первая попытка атомного шантажа не достигла цели, потому что в последующие дни советская делегация и сам Сталин вели себя так, будто бы ничего не произошло.

На самом же деле, вернувшись в свой рабочий кабинет, Сталин тут же связался с Курчатовым и коротко сказал: "Немедленно ускорьте нашу работу!".

Обратим внимание на те приемы, которые применил Сталин в этой короткой, но весьма показательной стычке:

1) он выдержал перед ответом продолжительную паузу, во время которой наверняка заставил собеседников поежиться под своим знаменитым пронзительным взглядом;

2) он принял перчатку юмора и продолжил шутку, заявив о том, что и он видел сон, - любой другой, более серьезный по форме ответ выглядел бы несколько неуклюже;

3) заявив, что он не утвердил собеседников в тех должностях властелинов мира, которые им якобы приснились, он ясно дал им понять, что истинным властелином мира является он сам;

4) он непроницаемо отреагировал на слова Трумэна о создании мощного оружия, чем ввел американского президента, ожидавшего более заинтересованной реакции, в состояние растерянности;

5) в дальнейшем он вел себя так, как если бы ничего не случилось, и тем обесценил информацию, которая казалась Трумэну столь важным козырем для переговоров;

6) на самом деле он мгновенно отреагировал на информацию Трумэна, дав приказ Курчатову "немедленно ускорить работу".