Невидимая горилла

По счастливой случайности спустя несколько лет, когда мы проводили очередной эксперимент в Гарвардском университете, группа студентов-психологов посещала лекции по основам психологии. На одной из лекций профессор Стивен Косслин (научный руководитель Криса в аспирантуре, который длительное время с ним сотрудничал) подробно описал эксперимент с дверью как один из примеров научной деятельности на нашем факультете. После лекции можно было услышать, как студенты говорят между собой: «Уж я-то по-любому не пропустил бы такой подмены». Наш доброволец предложил им принять участие в эксперименте и пригласил на восьмой этаж. Когда они подошли к стойке, чтобы заполнить бумаги, экспериментатор скрылся под стойкой, якобы для того, чтобы подшить документы, и вместо него появился другой человек. Ни один из студентов не заметил подмены![78]

Слепота к изменению — это необычайно распространенное явление, и тем удивительнее, что ее начали активно изучать только в 1990-х годах. Она проявляется при восприятии простых фигур на экране компьютера, при просмотре фотографий с кинокадрами, а также при общении с окружающими в реальной жизненной ситуации[79]. Находясь под влиянием иллюзии памяти, люди высоко оценивают свои способности к выявлению изменений, хотя на деле такие способности весьма скромны. Иллюзия настолько сильна, что даже ученые, изучающие феномен слепоты к изменению, регулярно становятся ее жертвами. Мы можем только признать ограниченность своих интуитивных представлений о памяти, поскольку наши собственные данные систематически показывают нам, насколько мы ошибаемся. Аналогичным образом, создатели фильмов на горьком опыте познают иллюзию памяти, наблюдая за собственными ошибками на большом экране. Тради Рамирез, скрипт-супервайзер из Голливуда, не раз сталкивалась с этим явлением: «Определенные события, которые мы запоминаем, и отражение увиденного в нашей памяти, равно как и восприятие собственного „я“… все это часто оказывается совсем другим, когда мы оглядываемся назад и смотрим на прошлое. Несколько раз в своей жизни я все ставила на ту или иную карту, но впоследствии понимала, что была не права».

Конечно, слепота к изменениям тоже имеет свои пределы. Когда мы рассказывали аудитории о ранних экспериментах с подменой человека, нас часто спрашивали, а заметили бы испытуемые замену женщины на мужчину. «Конечно, заметили бы», — думали мы, но наша уверенность, безусловно, была еще одним отражением иллюзии памяти. Единственным способом выяснить это был эксперимент. Последующие эксперименты, поставленные в лаборатории Дэна, показали, что люди действительно замечают замену мужчины на женщину, равно как и появление в ролике актера другой расы. Кроме того, люди чаще обнаруживают подмену в тех случаях, когда актеры изображают представителей их собственной социальной группы[80]. Однако, судя по всему, это единственные исключения из правила.

Даже когда люди замечают подмену человека в экспериментах, где обыгрывается реальная жизненная ситуация, лишь немногие из них опознают экспериментатора среди нескольких фотопортретов. А среди участников, не заметивших подмены, процент опознавших экспериментатора не превысил вероятности случайного угадывания[81]. При кратковременной случайной встрече мы, судя по всему, сохраняем так мало информации о человеке, что не только не замечаем замены его на другое лицо, но даже не можем опознать его через несколько минут. При непродолжительном общении с незнакомым человеком мы в состоянии удержать в памяти лишь несколько общих фактов о его личности, включая пол, расу и социальную принадлежность. Основная часть другой информации, которую мы получаем при восприятии человека, вероятно, вообще не откладывается в памяти.

Вспомним случай с Лесли Мельцер и Тисе Палмаффи: они оба наблюдали за нападением из окна автомобиля, но уже через пару минут по-разному вспоминали об этом событии. Теперь, когда мы знаем, что люди порой не замечают моментальной подмены своего собеседника на совершенно другое лицо, расхождения в показаниях Лесли и Тисе не кажутся нам удивительными. Кроме того, они наблюдали за нападавшим с некоторого расстояния, не стояли с ним лицом к лицу и не объясняли, как добраться до нужного места.

«Я сидел рядом с капитаном Пикаром»