Невидимая рука… банков

Морган, в пределах этих вышеназванных шести финансовых учреждений, имел не только свой собственный банк, но и основные интересы в Первом национальном банке, а также разделял с Рокфеллером контроль над National City Bank. Морган также контролировал следующий крупнейший банк – Bankers Trust. Эти четыре банка, в которых Морган имел полный или разделенный контроль через корпоративные руководства и владение пакетами акций корпорации, стоили ошеломительную сумму 22 миллиарда долларов.

Откровения Пуджо, однако, как отмечалось, отнюдь не были искренней попыткой бросить вызов власти Денежного треста. Это была уловка, напрямую поддержанная Денежным трестом, чтобы убедить избранный демократический Конгресс и протолкнуть версию демократов закона о национальном банке – Закон Оуэна – Гласса о Федеральной резервной системе 1913 года.

Слушания Пуджо использовались для манипуляции общественным мнением, чтобы снова протащить роковую Шестнадцатую поправку к Конституции, разрешающую федеральному правительству, в противоречии с Конституцией, собирать прямой персональный подоходный налог, то, что позже окажется решающим фактором в финансировании американского вступления в Первую мировую войну.

Несомненно, эти слушания и их организованная подача в прессе также использовались для того, чтобы устроить фальшивые дебаты, которые вынудили Конгресс принять почти буквально частный план, набросанный банкирами на острове Джекилл.

Кроме того, юрист Комитета Пуджо Унтермайер, которому дружественная пресса создала образ антимонополиста и «друга простого парня», получил задачу составить проект текста Закона о Федеральной резервной системе 1913 года. Закон прокрался через Конгресс в овечьей шкуре реакции демократов на план банкиров-республиканцев – закон Олдрича. Волки с Уолл-стрит получили свое.

Закон Оуэна – Гласса был в значительной степени спроектирован юристом-демократом Самюэлем Унтермайером, главным штатным исследователем Комитета Пуджо. Республиканский План Олдрича раскритиковали в подконтрольной Моргану прессе, а Закон Оуэна – Гласса о Федеральной резервной системе восхвалялся как справедливая демократическая альтернатива, предположительно способная ограничить влияние нью-йоркского Денежного треста[24].

На деле все было точно наоборот.

Банкиры-республиканцы покупают демократов, чтобы совершить переворот

К 1910 году Дж. Пирпонт Морган и Денежный трест решили, что необходимо иметь свою собственную версию мошенничества, которое проделал частный Банк Амстердама. Разница была в том, что гарантировать ее будет не город Амстердам, а федеральное правительство США.

Учитывая широко распространенную неприязнь к Денежному тресту среди общественности и в Конгрессе, особенно среди демократов, таких как Чарльз Линдберг, и некоторых прогрессивных республиканцев, таких как Роберт Лафоллет, потребовалась целая операция, чтобы продвинуть схему центрального банка, придуманную Варбургом, под видом нападок на национальную Денежно-кредитную комиссию сенатора Олдрича и сам План Олдрича, как «имеющий решающее влияние на исход голосования крупных банков»[25].

Осуждение Плана Олдрича оставило незамеченным то, что «план центрального банка», собственно, Закона о Федеральной резервной системе конгрессмена Гласса, точно выполнял функции такого же центрального банка под частным контролем Денежного треста. Это было тем же, что Варбург обрисовал в общих чертах на острове Джекилл в 1910 году. План Варбурга и План Олдрича были абсолютно идентичны. Неудивительно, что Полу Варбургу доверили задачу по составлению «альтернативного» проекта текста закона для Гласса и Белого дома Вудро Вильсона с помощью юриста с Уолл-стрит Самюэля Унтермайера[26].

Акции нового Федерального резервного банка должны были бы принадлежать частным акционерам, которые могли использовать пункт о доверии и уважении правительства Соединенных Штатов для своей выгоды. Предложенная Глассом ФРС управляла бы национальной валютой и кредитованием в прямом противоречии с Первой статьей Конституции США, которая наделяла такой прерогативой исключительно американский Конгресс, первоначально задуманный, как самая представительная из трех ветвей власти.

Кроме того, Федеральная резервная система, как предложил Гласс, стала бы эмиссионным банком. Это означало, что она могла выпускать деньги в обращение «из ничего» и могла финансировать правительство, мобилизуя кредит «в военное время». По сути, Федеральная резервная система уступала право Конгресса печатать деньги легализованному картелю частных банков, аффилированных с банками лондонского Сити, прежде всего с Rothschild & Co, при поддержке Рокфеллеров, Куна, Лоеба и Дж. Пирпонта Моргана[27]. В итоге Закон Гласса дал, возглавляемой Морганом клике частных банкиров, тотальный монопольный контроль над эмиссией банкнот, над деньгами.

Неудивительно, что Закон Оуэна – Гласса о Федеральной резервной системе 1913 года получил одобрение Ассоциации американских банкиров, что приуменьшается в прессе.