Невидимая рука… банков

Рецепты МВФ, или терапия «обусловленными кредитами», были одинаковыми для всех стран. Потерпевшей стране-должнику говорилось, что, если она хочет когда-либо еще получить хотя бы копейку в виде займа от иностранного банка, она должна на корню пресечь импорт товаров, жестко урезать государственный бюджет (наиболее часто сокращались государственные субсидии на продукты питания и другие нужды) и обесценить национальную валюту, чтобы сделать свои экспортные товары «привлекательными» для промышленно развитых стран, то есть сделать их дешевле пареной репы, что одновременно непомерно завышало стоимость импорта высокотехнологичных промышленных товаров. Все это, по утверждениям чиновников МВФ, необходимо, чтобы заработать твердую валюту для обслуживания долга[188].

Программа МВФ по структурному реформированию была только первым шагом; она делала кандидата удовлетворяющим критериям для второго этапа – соглашения с банками-кредиторами о реструктуризации графика погашения иностранных долгов или их основной части. На втором этапе банки по договору обретали огромные будущие права на страны-должники, поскольку к общей сумме займа добавлялась задолженность по просроченным процентам – капитализация процентов, как банкиры назвали это.

Конечным итогом бесчисленных долговых реструктуризаций с 1982 года стало невероятное увеличение суммы долга банкам-кредиторам, хотя эти банки не дали странам Латинской Америки ни одной новой копейки денег. По данным ведущей швейцарской страховой компании Swiss Re, общая сумма иностранных займов для всех развивающихся стран, включая как долгосрочные, так и краткосрочные, уверенно выросла с 839 миллиардов в 1982 году до почти 1300 миллиардов долларов к 1987 году. Практически весь этот прирост был вызван дополнительным бременем рефинансирования неоплаченного старого долга, который было невозможно выплатить и который добавлялся к экономическому бремени. Это были вовсе не новые кредиты.

МВФ стал мировым финансовым полицейским, обеспечивая выплату ростовщических долгов путем применения самых драконовских мер в истории. Решающий блок голосов в МВФ твердо контролируется американо-британской осью, поэтому МВФ стал глобальным двигателем фактической англо-американской неоколониальной денежно-кредитной и экономической диктатуры, проводимой наднациональным учреждением, обладающим иммунитетом от какого-либо демократического политического контроля.

Американские банки (на сегодняшний день крупнейшая группа, вовлеченная в кредитование Латинской Америки) оказывали грубый нажим на своих банковских коллег в странах Западной Европы и Японии с тем, что они должны «солидаризоваться» и следовать тому же сценарию МВФ либо оказаться перед лицом перспективы краха международной банковской системы.

По мере того, как должников одного за другим вынуждали принимать условия МВФ и банков-кредиторов, разворот потоков капитала происходил в титаническом масштабе. По данным Всемирного банка, между 1980 и 1986 годом на группу из 109 стран-должников приходилось только выплат по процентам на 326 миллиардов долларов. Выплаты основного долга по тем же займам составляли 332 миллиарда долларов, то есть общие выплаты, включая проценты по займу, составили 658 миллиардов долларов при первоначальной сумме долга в 430 миллиардов.

Несмотря на все предпринимаемые усилия, в 1986 году эти 109 стран все еще были должны своим кредиторам сумму в 882 миллиарда долларов. Это была невероятная долговая трясина. Так работали чудеса сложного процента по займу и плавающих ставок ЛИБОР[189]. Страны-должники были пойманы в долговую ловушку, единственный выход из которой, предлагаемый к удобству банков-кредиторов в Нью-Йорке и Лондоне, состоял в отказе от суверенного контроля над собственной национальной экономикой, особенно в сфере ценных национальных ресурсов, таких как нефть и другое сырье.

Исследование, проведенное Хансом К. Расмуссеном по заказу датского комитета ЮНИСЕФ, акцентирует внимание на том, что в начале 1980-х годов происходила массивная перекачка капиталов из хронически безденежного третьего мира в основном на покрытие дефицита в США. Это был фактический империализм, или, как некоторые это называли, неоколониализм под маской технократии МВФ[190].