Невидимая рука. Введение во Взгляд на Историю как на Заговор

Как писала Нью-Йорк Таймс 21 марта 1978 г.,: Бжезинский наслаждался своей ролью в обществе. Разгадка его самоуверенности — в его близости к м-ру Картеру. Эти двое впервые встретились четыре года назад в 1974 г., что на самом деле не точно когда м-р Бжезинский был исполнительным директором Трехсторонней Комиссии, организации, уделяющей особое внимание более тесному сотрудничеству Западной Европы, Японии и Соединенных Штатов, и оказался столь прозорлив, чтобы пригласить дотоле незаметного бывшего Губернатора присоединиться к ее выдающемуся кругу. Их первоначальное отношение учитель-ученик расцвело во время предвыборной кампании и, кажется, становятся еще теснее11.

И вновь, 23 мая 1976 г. Нью-Йорк Таймс Мэгэзин информирует читателей, что Збиг был первым в Обществе, обратившим внимание на Картера, беседовал с ним, посылал ему свои книги и статьи. Большую часть этих трех лет с 1973 г., а не с 1974, как сообщалось в статье Нью-Йорк Таймс Бжезинский вместе с профессором Колумбийского университета Richard N. Gardner использовал Картера в своих интересах…12.

В год, когда состоялись выборы, Картер сам прокомментировал свой ученический опыт в качестве члена Трехсторонней Комиссии, написав книгу под названием «Why Not the Best?» Почему не самое лучшее?: Членство в комиссии обеспечило мне прекрасную возможность для учебы, и многие ее члены помогли мне в изучении международных отношений13.

Интересно признание м-ра Картера, что его обучали члены Трехсторонней Комиссии и он получил величайшее понимание от м-ра Бжезинского, в особенности от его «книг».

Выходит, что одна из вещей, которым Збигнев научил м-ра Картера, было его желание увеличить сферу влияния правительства на жизнь Американского народа. Однажды Бжезинский написал: Мне хотелось бы обратиться к проблеме политического изменения. Я полагаю, мы принимаем идею широкого вторжения в социальное регулирование. Это может принять такие формы, как законодательство о количестве детей, может быть, даже законодательство, определяющее пол ребенка, как только это станет возможным, регулирование погоды, упорядочивание досуга, и т.д.14.

Одна из книг м-ра Бжезинского, которую м-р Картер мог прочитать, была написана в 1970 г. и называлась «Between Two Ages» Между двумя веками.

Внимательное прочтение этой книги обнаруживает, что м-ру Бжезинскому принадлежит ряд довольно шокирующих представлений, касающихся Америки и остального мира.

Например, на стр.300 Збигнев показывает, что к Американскому народу будут применены две новые концепции его экономической жизни:

1. Новая денежная система, заменяющая Американский доллар; и

2. Снижение уровня жизни, чтобы достичь первого.

Он писал: В области экономики и технологии уже достигнуто некоторое международное сотрудничество, но дальнейшее развитие потребует от Америки еще больших жертв. Чтобы сформировать новую мировую денежную структуру, необходимо будет предпринять более энергичные усилия с некоторым вытекающим отсюда риском для нынешнего, относительно благоприятного, положения Америки15.

Бжезинский также раскрывает свои взгляды на экономическую философию Карла Маркса: стр.72: Марксизм представляет дальнейшую существенную и творческую ступень созревания универсального человеческого видения. Марксизм одновременно является победой человека внешнего над внутренним, пассивным человеком, победой разума над верой. стр.73: Марксизм служит устройством человеческого прогресса, даже если его практика часто не дотягивает до своих идеалов. Teilhard de Chardin замечает, что "чудовищный как он есть, не является ли современный тоталитаризм, в действительности, искажением чего-то великолепного, и, таким образом, довольно близким к истине? стр.83: Марксизм, распространенный на общедоступном уровне в форме коммунизма, представлял основное достижение человеческой способности концептуализировать свое отношение к его миру. стр.123: Марксизм предоставил уникальное интеллектуальное орудие для понимания и использования фундаментальных сил нашего времени. Он дал нам лучший из всех имеющихся способов проникновения в современную действительность.

Бжезинский рассуждает, что либеральные, демократические общества будут поддерживать авторитарную форму правления, если им придется выбирать между диктатурой и социальным и интеллектуальным беспорядком: стр.118: При отсутствии общественного согласия, эмоциональные и рациональные потребности общества могут сливаться — средства массовой информации делают это более легко осуществимым — в личности субъекта, который представляется сохраняющим социальный порядок, так и делающим необходимые нововведения в нем.

Поставленный перед выбором между социальным и интеллектуальным беспорядком — а под этим не имеется в виду ничего, даже приближающегося к революционной ситуации — и личным авторитарным руководством диктатор весьма вероятно, что даже некоторые нынешние конституционные и либеральные демократические общества выберут последнее.