Невидимая рука. Введение во Взгляд на Историю как на Заговор

1. Один из взломщиков насторожил охрану, поставив на место ленту на дверных замках, после того как охрана обнаружила и удалила первую.

2. Хотя их старания были обнаружены, руководитель операции G. Gordon Liddy послал взломщиков обратно в Уотергейт.

3. Человек, поставленный наблюдателем, видел входящих в здание полицейских, но либо не сумел предупредить людей внутри, либо на его предупреждения не обратили внимания 11.

Мысль о том, что Уотергейт был на самом деле намеренно сработан неумело, предложил в статье журнала «Харпер’с» Джим Хугэн. Содержание этой статьи проанализировал Виктор Ласки в «Хьюмен Ивентс». М-р Ласки сообщает: Ее основной вывод состоит в том, что ночная кража со взломом в июне 1972 г… была не только неумело сработана… но самым преднамеренным образом сорвана… Все говорит о том, что Уотергейтское дельце было сорвано ни кем иным, как Джеймсом МакКордом, сотрудником Центрального Разведывательного Управления США, обученным ФБР, который потом заложил своих дружков-взломщиков. Иначе говоря, Джим Хугэн приводит доводы, что МакКорд на самом деле был двойным агентом12.

Это и не удивительно, если судить по книге Гэри Аллена The Rockefeller File Досье Рокфеллеров, где говорится: Невероятно неумелый взлом в Уотергейте… был расписан и направлялся подставными лицами Рокфеллеров13.

В качестве «подставных лиц Рокфеллеров» Аллен называет Александра Хейга и Генри Киссинджера — двух членов СМО, являвшихся советниками Никсона.

Удивительно, но существовал некий человек, ничего не знавший об Уотергейтском взломе сразу после случившегося: Как оказалось, единственным человеком, не имевшим никаких предварительных сведений об Уотергейтском взломе, был Ричард М. Никсон14.

Еще одним звеном в этой невероятной цепи событий является статья, где утверждается, что «Глубокая Глотка», «таинственный человек», организовавший утечку информации, что помогло привести Уотергейтский скандал к высшей точке, был установлен в новой книге как Richard Ober — агент контрразведки ЦРУ.

Никто иной как Deborah Davis в своей книге предположила, что Обер стал двойным агентом в Белом Доме для тех, кто хотел падения Президента Соединенных Штатов.

John Dean — сотрудник аппарата Никсона, вовлеченный в Уотергейт, заявил, что «Глубокой Глоткой» был Александр Хейг — обвинение, которое Генерал Хейг немедленно отверг.

Другим загадочным обстоятельством Уотергейтского сценария в целом являлись записи различных разговоров между Никсоном и его многочисленными советниками в Белом Доме. Эти записи не находились под контролем Никсона, поскольку … звук голоса автоматически включал магнитофон на запись. Запомните, что магнитофоны включал и выключал отнюдь не Никсон15.

Интересно, как записи в Белом Доме вышли на первый план. В то время, как записывающую систему у ЛБД Линдон Бейнс Джонсон устанавливала Служба Связи Армии, мониторы Никсона были установлены Секретной Службой.

23 сентября 1974 г. журнал «Ньюсуик» добавил еще одно звено в цепь разоблачений: Пока бывший руководитель аппарата Белого Дома H.R. Haldeman ожидает суда за участие в Уотергейте, начальник секретной Службы, выгнанный им в прошлом году из Белого Дома, приземлился на доходной место. Robert H. Taylor, 49-ти лет, который вместе с Холдеманом бился над методами безопасности Никсона — теперь руководитель частных сил безопасности всех обширных семейных предприятий семейства Рокфеллеров16.

Главный вопрос, на который так и не дали сколько-нибудь удовлетворительного ответа те, кто занимается историей Уотергейта — почему Президент Никсон так и не уничтожил записи, столь уличавшие его Администрацию, и находившиеся в его единоличном распоряжении. Вот, может быть, наиболее вероятный ответ: Или Никсон не распоряжался записями, или он знал, что их более одной. Короче говоря, он не уничтожил их потому, что не мог17.

Очевидность такого вывода представляется убедительной. Например, когда судья, ведущий процесс — John Sirica, просил Президента Никсона передать записи, имеющиеся в его распоряжении, он обращался следующим образом: 8 января 1973 г. с 4.05 до 5.34 пополудни конец блока приблизительно 10 минут и 15 секунд от начала разговора, отрывок продолжительностью 6 минут и 31 секунду18.

Только в одном случае судья мог просить определенные записи, точно указывая, какое именно место записи ему требовалось: если он заранее знал содержание записей. Это было невозможно, если бы судья и обвинение не имели второго экземпляра записи.

Существуют два еще более загадочных обстоятельства, связанных с этими записями.

Первое в том, что … ни одна из записей не содержала его Генри Киссинджера советов, что очень странно, поскольку он был высшим советником Никсона по национальной безопасности19.

Очевидно, общественность убеждали поверить, что Киссинджер никогда не бывал в Овальном кабинете так, что мог быть автоматически записан на магнитофон во время разговора с президентом.