Невидимая сила. Как работает американская дипломатия

Несмотря на высокую эффективность межведомственного взаимодействия и дух товарищества, царивший в администрации Обамы, не все шло гладко. Проблемы становились все сложнее, росло и количество ведомств, привлекаемых для их решения. Белый дом был вынужден контролировать использование силы, поскольку вместо традиционных военных операций все чаще использовались удары с беспилотников. Все это вело к чрезмерной централизации процесса принятия решений. Слишком многие проблемы решались на самом верху, в результате чего высшим должностным лицам приходилось заниматься тактическими вопросами и деталями исполнения решений.

Ситуация усугублялась тем, что с приходом каждой новой администрации аппарат СНБ рос. В эпоху Обамы численность сотрудников аппарата возросла до 300 человек по сравнению с 60 сотрудниками при Колине Пауэлле, под началом которого я служил более 20 лет назад. Совещательный подход и неторопливый процесс принятия решений, которые в целом были преимуществом администрации Обамы, иногда становились ее слабостью – процесс подменял собой действие, а дело не делалось. При работе над проблемами, удачных вариантов решений которых не существовало в принципе, – например, над проблемой Сирии – принятие решения раз за разом откладывалось. Получение 97-й бумаги из разведки с информацией о том, чтó на сей раз собирается выкинуть Асад, становилось удобным поводом отложить рассмотрение вопроса на следующее заседание.

Несмотря на то, что администрация Обамы делала упор на дипломатию, ни влияние военных, ни американская военная мощь не только не ослабевали, но и усиливались. В течение всего срока работы администрации ставка делалась на удары с беспилотников и спецоперации, значимость которых росла по экспоненте. Никому в администрации не надо было объяснять, насколько непредсказуемыми могли быть последствия, но никому не удавалось добиться трезвого отношения к этому инструменту воздействия. Никто не хотел бросить вызов расхожему мнению о безопасности дронов и по определению высокой точности ударов с беспилотников. Однако безопасность и точность этих ударов, к сожалению, были не абсолютны – не только с точки зрения возможных последствий случайного поражения незапланированных целей или предосудительности наших действий в глазах мусульман всего мира, подрывающей нашу репутацию, но и с точки зрения разрушения дипломатических отношений и искажения, – а иногда даже переворачивания с ног на голову – дипломатической повестки дня.

* * *

Одним из самых ярких примеров высокой эффективности процесса принятия решений при Обаме, а также его способности делать рискованные ходы в коротких партиях, отвечая на вызовы терроризма, стала быстро проведенная операция по уничтожению Усамы бен Ладена. В начале марта 2011 г. директор ЦРУ Леон Панетта конфиденциально сообщил госсекретарю Клинтон о получении новых разведданных о наиболее вероятном местонахождении бен Ладена после теракта 11 сентября 2001 г. Согласно этим данным, он мог скрываться в Пакистане, к северу от Исламабада, в укрепленном комплексе под Абботтабадом, неподалеку от пакистанской военной академии. По понятным причинам информация хранилась в строжайшем секрете. Госсекретарь Клинтон имела право сообщить ее только одному сотруднику Госдепартамента, и она попросила меня помочь рассмотреть все варианты и последствия наших действий. Вместе с ней я присутствовал на нескольких закрытых обсуждениях операции в Зале оперативных совещаний Белого дома, которые проходили до конца весны.

Разведка по-прежнему доносила, что бен Ладен, скорее всего, находится в указанном месте вместе с несколькими членами своей семьи. Но полной уверенности не было. Обама и представители администрации тщательно взвешивали все варианты. Первый вариант – совместная операция с пакистанцами – был сразу же отклонен: слишком высока была вероятность того, что пакистанцы уже связаны с бен Ладеном или решат проинформировать его. Среди других альтернатив были удар по комплексу с воздуха и целенаправленный удар с помощью беспилотника. В первом случае был риск серьезных жертв среди мирного населения. Оба варианта не позволяли убедиться в том, что бен Ладен действительно уничтожен, да и получать разведданные с места событий в итоге стало бы невозможно.