Невидимая сила. Как работает американская дипломатия

Все четыре последние администрации, приступая к работе, делали упор на «сплочении нации» и строгом соблюдении международных обязательств. Госсекретари, столь же различающиеся и по предшествующему опыту, и по стилю руководства, как Генри Киссинджер и Джим Бейкер, в целом разделяли представление о критической значимости взаимодействия с американским обществом и постоянно обновляемого работающего пакта между дипломатией и гражданами США. В последние два года своей работы на посту госсекретаря Киссинджер потратил немало времени, выступая с серией из 12 речей, обращенных «к великому сердцу страны» – Америке за пределами Вашингтона, в которых он выступал за продуманное участие в международных отношениях ради укрепления безопасности и процветания США. Бейкер понимал, что внутренняя политика является столь же важным элементом успешной дипломатии, как и геополитика. Все преемники Киссинджера и Бейкера в какой-то момент подчеркивали тесную связь между экономической и национальной безопасностью. В меморандуме, подготовленном в связи с передачей дел администрации Клинтона, мы предупреждали, что новой администрации придется «потратить немало времени и сил, убеждая американцев в том, что внешняя политика тесно связана с внутренней. Сейчас лишь немногие готовы считать эту связь само собой разумеющейся»[166].

Проблема состояла в том, что каждая новая администрации обычно говорила одно, а делала другое. Мы принимали на себя все больше глобальных обязательств и рисков, требующих от американцев все больше денег и жертв и не приносящих явных и прямых выгод. Если бы в Вашингтоне вдруг приземлились марсиане, они бы обнаружили, что мы уже почти два десятилетия воюем в Афганистане – несмотря на множество проблем в других регионах мира и турбулентность у себя дома. Пожалуй, гости с Марса немедленно вернулись бы на свой космический корабль и отправились искать другую, более разумную планету. Большинство американцев испытывают недоверие и возмущение в связи с тем, где и как мы проливали нашу кровь и тратили наши богатства в последние десятилетия.

В результате убеждать американцев в том, что дипломатия должна стать первоочередным инструментом воздействия, ключевым фактором успеха Америки, способным в будущем играть ведущую роль в мире, становится все труднее. Тем не менее основные направления нашей «битвы за дипломатию» просты и понятны. Отправной точкой должны стать честность и открытость в отношении целей и пределов внешнеполитической активности США. Необходимо откровенно делиться с американцами трудностями, с которыми мы сталкиваемся, и рассказывать им о решениях, которые принимаем, не пытаясь рядить наши действия в старые лохмотья доморощенной концепции исключительности США или фанатичной приверженности борьбе с внешними угрозами. А самый надежный способ сделать наши аргументы в пользу возрождения американской дипломатии неубедительными – много обещать и мало делать.

Другое направление работы – демонстрировать американцам, что дипломатия и влияние на мировой арене в такой же степени нацелены на поддержку и ускорение внутреннего обновления, как и на укрепление мирового порядка. Это не значит, что мы должны становиться на позицию ограниченного меркантилизма, учась «искусству заключать сделки». Это значит, что дипломатия должна обеспечивать американскому среднему классу условия, позволяющие ему успешно конкурировать в мире гиперконкуренции, и что мы должны строить открытые и равноправные торговые системы, не уклоняясь от привлечения к ответу тех, кто нарушает правила игры.

Наша задача состоит в том, чтобы наглядно показывать тесную связь между разумной внешнеполитической активностью и успехами внутри страны. Активно поддерживая крупнейшие международные торговые соглашения – такие, например, как поставки в Россию лайнеров Boeing на сумму $4 млрд более 10 лет назад, – Госдепартамент часто забывает напомнить о том, что именно благодаря успехам дипломатии во многих больших и малых американских городах появляются тысячи новых рабочих мест. Кроме того, при этом открывается все больше возможностей работы в тесном сотрудничестве с американскими губернаторами и мэрами, многие из которых все сильнее стремятся продвигать внешнюю торговлю и зарубежные инвестиции.

Работающий пакт между дипломатией и гражданами США требует оздоровления отношений с Конгрессом. За редкими исключениями, конгрессмены не считают пропаганду дипломатии политическим активом. В отличие от них, у Госдепартамента нет ни военных баз, ни оборонных заводов в штатах и округах, и среди его 70 000 сотрудников сравнительно немного избирателей, учитывая, что большинство наших служащих – граждане иностранных государств, нанимаемые нашими представительствами за границей.