Невидимая смерть

– За мной! – шепнул Павел, но красноармеец, очевидно, получивший наказ Бомбары беречь инженера, молча оттер его плечом и пополз первым, разгребая снег саперной лопаткой. Скоро секрет раскрылся. С провода свисал короткий конец, соединенный с запалом вытяжного действия. Мина была в деревянной упаковке с маркировкой царского времени. После отделения от России в Финляндии осталось много боеприпасов русского военного ведомства. Финны пустили в оборот и эти старые мины. Они оказались особенно губительными для наших саперов и пехоты. Электромагнитные миноискатели на них не реагировали, как и на пластмассовые. Двигаясь вдоль провода, саперы нашли еще с десяток подобных мин, а в самом конце наткнулись на заряд такой мощности, что при взрыве он мог бы уничтожить все живое в полукилометровой окружности.

Стало светать. Бойцы заработали проворней. Тут их заметил наблюдатель с водонапорной башни. Забухали минометы. Кислый запах взрывчатки ударил в нос. Раскаленные осколки с хрюканьем секли воздух, врезались в сугробы, пар тут же схватывало морозом, облачка снежных иголок повисали над головой. У Павла заложило уши. «Лишь бы не запаниковать, не показать бойцам страха!» А мины подбирались ближе и ближе. Хотелось поглубже зарыться в сугроб, спрятаться от белого света, хотя снег – защита ненадежная, на открытом поле они очутились почти что голенькими.

«Вот если бы мы были в танке, а впереди стоял бы миноискатель»… – мелькнула мысль, царапнула по сознанию.

Заработали станковые пулеметы, накрыли кинжальным огнем. Тут вступила в перестрелку наша артиллерия. Пушкари засекли минометную батарею и пулеметчиков, подавили полевыми орудиями. Некоторое время спустя загрохотали тяжелые гаубицы. С тупым вибрирующим воем понеслись поверху снаряды большого калибра. Ходуном заколыхалась земля. Павел приподнял голову – впереди бушевал смерч. В робком свете зимнего утра он заметил и наши танки. Одна машина направлялась по проходу, проделанному саперами. Бойцы тоже увидели ее, отползли к обочине. С брони спрыгнул Бомбара, обрадовано закричал:

– Живые!

Павел хотел улыбнуться, но только сморщился. Подошел Ладейкин, спросил деловито:

– Так нам вперед?

– Вперед! Куда же еще?!

– Я тоже пойду, – Павел хотел встать, но майор решительно прижал его к земле:

– Тебе запрещаю. Ученых людей надо беречь.

Вытянув шею, Павел поглядел на саперов. То пригибаясь, то падая в снег, они двигались впереди танка. БТ приостанавливался, стрелял из своей сорокапятки, ждал, пока расчистят дорогу.

«Танк бы, – снова подумал Павел и уточнил мысль: – Саперный танк, танк-миноискатель…»

Он рывком сел, ошалевшими глазами уставился на Бомбару, не видя его. С отчетливой ясностью Павел понял: в бою открыто идущий с миноискателем сапер работать не может, нужны механические средства, броневое укрытие, чтобы с хода вести разминирование. Корабль-тральщик очищает большие участки моря, быстро делает проходы для боевых кораблей, обозначая буями безопасную полосу. Разве подобную задачу не выполнит сухопутный тральщик, тот же танк с установленным впереди катком?!

– Что с тобой? – обеспокоился Бомбара.

– Нужен танк-тральщик! – Павел схватил щуп, взмахом рукава пригладил снег, стал торопливо чертить. – Смотри, это танк, впереди укреплен каток, подобный дорожному. Он будет давить и взрывать мины, оставляя экипаж невредимый. За ним пойдут обычные линейные танки, пехота. И все это в ходе боя, без остановок, не сбавляя темпа! Да и враг не опомнится. Понял?

– У нас военный Михалев… – закончить Бомбара не успел. Небо словно лопнуло. Огнем резануло по глазам. Осколок рванул каску, щеку залила кровь. Павел свалился набок, хватая воздух забитым землею ртом. Грохнул новый взрыв – и все померкло…

На Клевцова и Бомбару наткнулись саперы Ладейкина. БТ, с которым они пошли дальше, подорвался. Его расстреляла замаскированная в лесу пушка. Другие танки тоже не смогли преодолеть минное поле. Артиллерия смолкла. Отделенный командир приказал отходить расчищенным перед рассветом путем. Здесь и нашли инженеров. Сильно контуженный Бомбара замерз в своем хроме, Клевцов еще дышал.

3

Очнулся Павел в медсанбате. Прежде чем раздеть, санитар влил ему водки. Павел закашлялся, открыл глаза.

– Проживешь до ста, – санитар показал его каску, просунул палец в дыру, проделанную осколком. – Видал?!

Но еще больше удивился он, когда санитар подбросил на ладони сам осколок с половину спичечного коробка. Острым краем металла рассек кожу на виске и запутался в густом подшерстке овчинной шапки:

– Глянь-ка! Курносая по тебе плясала да плюнула!

Павел помял шапку, повертел в руках кусок стали в синюшной окалине… Не знал, не гадал он, что на его жизнь выпадет много вот таких отметин, и немало чистых случайностей уберегут от смерти.