Невидимая сторона

В Семеновских банях работали мастера массажа высшего класса, и, что самое интересное, все они принадлежали к расе орков. Причем не просто обычных орков, а потомственных специалистов по работе с телами сородичей. Да что уж там, я вообще был в шоке, когда узнал, что для выращивания таких вот профессионалов шаманы как-то влияют на плод внутри материнской утробы. А еще сразу после рождения выдирают у младенцев когти на руках. Звучит, конечно, до предела жутко, но нужно отдать должное, результат такого изуверства просто потрясает.

Укутавшись в халаты, мы прошли через общий зал и небольшой коридор, оказавшись в большой комнате со сводчатым потолком. В этот раз помещение было отделано не деревом, а гранитными плитами, превращая его в подобие пещеры. На полу двумя рядами размещены шесть каменных постаментов. Сейчас были заняты только парочка. На постеленных поверх камня специальных циновках лежали два человека, которых разминали рослые орчанки. Именно в банях я впервые в реальности увидел оркских женщин. Отношение к ним у меня сложилось двоякое. Телесно они напоминали наших земных женщин-бодибилдеров, если, конечно, не учитывать зеленую кожу и удлиненные руки. А вот к лицам привыкнуть удалось с трудом. Морды орков-мужиков я изначально был готов воспринимать как нечто чуждое моим представлениям о прекрасном, а вот в женских особях хотелось уловить хоть какие-то привлекательные черты. Да, я видел фотографии и даже ролики, но вживую все немножко по-другому. Не скажу, что зрелище такое уж отталкивающе, но уж точно никаких эротических фантазий, несмотря на то что массажистки прикрывались лишь набедренными повязками, и возникнуть не могло.

Когда мы вошли в зал, одна из орчанок, не отрываясь от процесса, сначала рыкнула что-то моему другу, а затем еще громче зарычала куда-то в сторону бокового прохода. Буквально через пару секунд оттуда, чуть пригнувшись, вышел орк. Он был на голову выше не такого уж низкого для оркской расы Бисквита. Выглядел массажист впечатляюще и угрожающе.

Помнится, однажды я даже спросил у своего друга, почему людьми занимаются оркские массажисты. В ответ он лишь ехидно оскалился и просто сказал:

— Поломают.

Глядя на ощерившегося в жутком оскале ор Титуса, я понимал: таки да, поломает. Моего знания оркского языка хватило, чтобы понять, что рык Титуса относился к нам обоим и подразумевал как обычно не угрозу, а приветствие. Массажист рыкнул еще что-то в сторону прохода, явно кого-то поторапливая. За ним вышла невысокая орчанка. Невысокая в понимании их племени. Зеленокожая девушка сделала приглашающий жест, явно относящийся ко мне.

Если Бисквит на своем постаменте выглядел достаточно органично, то я лег на циновку словно на двуспальную кровать. Пришлось даже немного перемещаться к краю, чтобы массажистке было удобнее.

— Помягче? — на общем спросила орчанка, и я тут же ответил:

— Очень мягко.

С соседнего постамента хрюкнул Бисквит. Это он мне припоминает мое первое посещение массажного зала. Тогда, чтобы пофорсить перед другом, я выбрал самый жесткий вариант и чуть не родил прямо на этом столе, несмотря на то что являюсь мужчиной и физически не способен на подобные подвиги. Меня едва в узел не связали. Так что боюсь даже представить, что с обычным человеком мог сделать тот же ор Титус.

Действительно, получилось довольно мягко, но опять же, смотря с чем сравнивать. Впрочем, через минуту мое тело было размято до состояния теста, и дальнейших неудобств я не ощущал, лишь покряхтывал от удовольствия.

Мыслительный процесс у меня в такие моменты можно сравнить разве что с подобными функциями того же теста. А вот у орков с этим делом, похоже, все обстоит как-то иначе. Как только ор Титус перестал выворачивать Бисквита наизнанку и ввернул обратно, артефактор тут же сел на постамент, посмотрел в мою сторону и заявил:

— У меня появилась шикарная идея! Идем расскажу.

Затем орк соскочил с постамента и решительно направился на выход. К этому моменту орчанка уже пару минут как оставила меня в покое, но все равно хотелось бы еще полежать минут десять. Увы, пришлось натягивать халат и плестись вслед за омерзительно бодрым Бисквитом. Нашего возвращения в кабинете уже дожидался накрытый стол с бочонком пива, развалившимся на огромном блюде, обложенном раками и омаром, и особенным гоблинским котелком, в котором толстыми макаронинами внавалку лежали тархановы черви. В первые два совместных прихода в баню орк вынужден был сожрать всех червей сам, потому что я никак не мог себя пересилить. Но когда рискнул попробовать, мы едва ли не дрались, чтобы поделить этот деликатес по справедливости.

Бисквит нацедил себе кружку пива и выхлебал ее практически одним глотком. Затем он обновил норму в специальном, оркского размера бокале и, облегченно выдохнув, начал вещать. Зеленомордый эгоист так увлекся новой идеей, что мне пришлось обслуживать себя самому, хоть орк сидел к бочонку намного ближе.

— Что ты делаешь послезавтра?

— Кто бы мне сказал, что я буду делать завтра. Бисквит, ты же знаешь, какая у меня работа, да и у тебя все почти то же самое.