Невидимки

- Миссис Бельштейн, ведь с ним не отряд бойскаутов, помешанных на чести и справедливости, явился! Не думайте, будто Беннетт надевал жилет втихомолку. Об этом отлично знали все! И гоготали бы впоследствии до упаду, судача, как за нос провели закаленного профессионала, оказавшегося глупым до такой степени, что позволил втравить себя в безумную дуэль...

Джэнет Бельштейн покачала головой.

- Н-да... Век живи - век учись. Поворачивая дверную ручку, я услыхал за спиною голос Мака:

- Эрик!

- Да, сэр?

- Вы побывали у самой базы... Видели ее. Верите или не верите россказням Олафа?

- Сэр, - ответил я с непроницаемым выражением лица, - я привык верить людям на слово! Баронская честь, видите ли...

- Разумеется, - сказал Мак. - Приходите завтра, я уже буду знать: могу или не могу раздобыть... обменный фонд.

* * *

Обменный фонд Мак раздобыл исправно, и маленький бледный человечек плыл со мною в Ленинград на борту финского парома.

Обед подали прямо в каюту, и ужин тоже, и завтрак - сообразно полученным распоряжениям.

Когда паром причалил, я, сообразно тем же распоряжениям, покинул спутника в отправился осматривать бывшую русскую столицу - изумительный город, уже без малого шестьдесят лег приходящий в упадок. Советы весьма тщательно заботятся о том, чтобы иностранные туристы видели побольше достопримечательностей и поменьше болтали с местными жителями.

Не зная русского языка, я и не старался ни с кем болтать. На паром возвратились незадолго до отплытия, уже в сумерках.

С некоторым замиранием сердца я постучался в дверь собственной каюты. В конце концов, другая сторона стяжала неувядаемую славу людей, начисто лишенных всякого понятия о честности - даже сугубо деловой. Про совесть и говорить не приходится.

Раздался женский голос, ответивший по-фински. Ни слова не поняв, я предположил, что разрешение даровано, и переступил порог - виноват, комингс. Дверь мягко и плотно захлопнулась: на случай качки все корабли снабжают надежными пружинными запорами.

Бледный человечек исчез. На его месте обреталась молодая женщина. Я тотчас обратил внимание на пышную копну светлых, очень светлых волос. Женщина подняла голову и поглядела на меня огромными карими глазами.

- Простите, решила - это финский стюард.

- Мисс Ланд? - осведомился я.

Изумления было достойно! Астрид настоящая и поддельная смахивали друг на друга, точно сестры-близнецы. Конечно, располагая трехсотмиллионным населением, можно кому угодно подобрать хорошего двойника. И, ежели двойник умен, и актерскими качествами обладает, и получил доступ к человеку, чью роль будет играть, успех обеспечен.

Даже голос, даже акцент были почти неотличимы!

- Да, я Астрид Ланд, - сказала настоящая Астрид Ланд. - А вы, надо полагать, Мэттью Хелм, тот, кому я обязана...

- Вы никому и ничем не обязаны, сударыня. Женщина тихо засмеялась.

- Он вызволяет меня из нескончаемого серого ада, выдергивает из преисподней - и говорит: никому, ничем не обязаны... Кажется, паром отчаливает? Слава Богу! Я не дозволяла себе поверить в освобождение, считала их россказни очередным подлым трюком, попыткой породить надежду, потом ошарашить разочарованием, сломить окончательно...

Астрид облизнула губы:

- Все обо мне забыли, никто и пальцем не пошевелил. Родители, сами понимаете, молчали... Да и у кого помощи было просить? Объясните, чего ради вы задали себе столько трудов? Мы же ни разу, ни единого разу не встречались, мы - совершенно чужие люди!

- Видите ли, - ответил я, - история вышла весьма необычная... А рассказывать пришлось бы довольно долго...

- Времени предостаточно, - возразила она.