Невидимки

Система не стоит на месте. Боги и богини появляются и исчезают и по причине изменения статуса перемещаются с одного места на другое.

Авраам Линкольн на небесах. Он преображает нашу машину в плавающий пузырь из воздуха, пахнущего новеньким автомобилем: мы едем ровно и гладко, как в красивой рекламе. Марлен Дитрих, по словам Бренди, в последние дни в ответе за погоду. Сейчас осень, осень нашей тоски.

Мы в синем гробовом нутре взятого напрокат “линкольн-тауна”. Мчим под свинцовыми тучами по Интерстейт-5. За рулем Сет. Мы всегда так сидим - Бренди с ним рядом, спереди, а я сзади. Три часа живописного великолепия между Ванкувером и Сиэтлом - вот что нас окружает. Асфальт и внутреннее сгорание продвигают наш “линкольн-таун” вперед, на юг.

Путешествуя подобным образом, можно многое повидать. Окна нашей машины постоянно закрыты, поэтому на планете Бренди Александр царит атмосфера теплой, спокойной, тихой синевы. Температура - семьдесят градусов по Фаренгейту. Внешний мир из деревьев и скал завивается и скручивается, - потому что мы смотрим на него сквозь изогнутые стекла. Мы - государство-сателлит. Мы - маленький мир Бренди Александр и летим по шоссе мимо всего, что его окружает.

Ведя машину вперед и вперед, Сет спрашивает:

- Вы не пробовали рассматривать жизнь как подобие телевидения?

У нас есть железное правило: когда Сет за рулем, радио выключено. И лишь потому, что, услышь наш водитель песню Дайан Уорвик[Дайан Уорвик - американская певица, звезда 60-х, тетя Уитни Хьюстон], он сразу начинает горько плакать. Из его глаз катятся эстиниловые слезы, а грудь разрывается от рыданий проверы. А если Дайан Уорвик поет “Берт Бакара”, нам грозит наибольшая опасность - быть мгновенно перевернутыми вверх ногами или расплющенными в столкновении с встречным автомобилем.

Плач Сета, то, как искажаются точеные черты его лица и оно становится похожим на печеное яблоко, то, как он начинает щупать собственный сосок, раскрывает рот и закатывает глаза, - все это действие гормонов. Вместе с диетической колой он выпивает конъюгированные эстрогены, премарин, эстрадиол, микрофоллин. Конечно, столь большая дневная доза опасна для печени. Быть может, печень у него уже повреждена. Не исключено, что он болен раком или в его крови сгустки. В медицине это называется тромбоз.

Но мне интересно за ним наблюдать. Это весьма и весьма занятно. У Сета постепенно растет грудь. Его уверенная, твердая походка, действовавшая на женщин как магнит, отяжелела. Обходиться без дневного сна он уже не может. Все это просто потрясающе. А его смерть даст мне возможность перейти к изучению других важных для меня вещей.

Ведя машину вперед и вперед, Сет спрашивает:

- Вам не кажется, что телевидение в некотором смысле делает нас Богом?

Интересный поворот в самоанализе. Щетина на подбородке Сета посветлела. Наверное, антиандрогены сдерживают выработку тестостерона в его организме. Но ему на это наплевать. И на то, что теперь он постоянно пребывает в мрачном расположении духа. Я вижу в зеркале заднего вида лицо Сета. Выкатившаяся из одного его глаза слезинка ползет вниз по щеке.

- Неужели я единственный, кого волнуют подобные вещи? - вопрошает он. - Неужели только я из присутствующих в этой машине в состоянии правильно воспринимать окружающее?

Бренди сидит невозмутимо, уставившись в книгу в мягкой обложке. Большую часть времени она читает брошюру о пластической хирургии, в которой рассказывают в основном об операциях на влагалище. Страницы в этой книжке глянцевые и много картинок. На картинках красочно изображено все, о чем идет речь в брошюре, например, то, как должен быть выровнен мочеиспускательный канал для хорошей проходимости мочи. Или то, как выглядит клитор первоклассного качества. Бренди каждый день просматривает свою книгу. Все, что показано в ней, тебе с удовольствием сделают за каких-то двадцать тысяч долларов.

***

Вернемся на три недели назад. В большой дом в Спокане, в Вашингтоне. Это был настоящий гранитный замок в Саут-Хиллз. Из огромных окон его главной ванной комнаты можно увидеть весь Спокан. Я высыпала перкодан из коричневой бутылочки в карман в моей сумке, специально предназначенный для перкодана. Бренди Александр, она рылась в шкафу под раковиной в поисках новой пилочки для ногтей. Вместо пилочки ей в руки попалась эта книга в мягкой обложке.

Теперь все боги и богини затенены новым идолом.

***

Перенесемся в тот момент, когда Сет смотрит на мою грудь, отражающуюся в зеркале заднего вида.

- Телевидение на самом деле делает человека Богом, - говорит он.

Покажи мне терпение.

Вспышка.

Покажи мне понимание.

Вспышка.