Невидимое дерево

— А потому! Потому что, если все тайны раскрыть, со скуки умереть можно. А я скучать не люблю! Я люблю…

Но что он любит, Шур Шурыч сказать не успел, потому что в это время на площадь выбежала Викина мама. Она остановилась возле невидимого дерева и громко крикнула:

— Вика! Викочка!

Вика уже хотела было откликнуться, но Шур Шурыч приложил палец к губам: «Ш-ш-ш!» — и она не отозвалась.

— Надо же, когда тебя нет — беспокоится, когда есть — огорчает, — шёпотом сказал Шур Шурыч.

— Вика! — снова крикнула мама и уже собиралась было идти дальше искать дочку, но тут на площадь выбежал Викин папа. Артур Иванович не сразу заметил маму и тоже закричал:

— Вика!

— А вот и родитель твой, — тихо сказал Шур Шурыч. — Ишь ты. Тоже беспокоится. Любят они тебя, а неприятности доставляют. Как это понимать? Нет, нужно, Вика, их перевоспитывать, это я тебе точно говорю.

— Доченька! — дрожащим от волнения голосом ещё раз позвал Вику папа.

— Её здесь нет, — ответила мама.

— Ах, это ты… тоже ищешь?

— Ищу, — ответила мама.

— Я думаю, ничего страшного не случилось.

— Я тоже так думаю, — сказала мама, а потом через некоторое время добавила: — Всё-таки было бы неплохо, если бы ты уделял ей побольше внимания.

— Ты же знаешь, у меня сейчас много работы. Директор в отпуске, заместитель болен. Вот ты в самом деле могла бы…

— Ничего я не могла бы, — прервала мама папу, — тем более сейчас… Конец месяца, а у нас план по экскурсиям не выполнен.

— Это, конечно, проблема — «план по экскурсиям», — иронически заметил папа.

— Просто у нас с тобой разные проблемы, — печальным голосом сказала мама.

— К сожалению, ты права. У меня — одни проблемы, у тебя — другие, — вздохнул папа. — Вики здесь нет, — сказал он и медленно стал уходить с площади.

Мама смотрела вслед папе, а потом повернулась и тоже пошла. Они пошли в разные стороны.

Шур Шурыч обернулся, посмотрел на Вику и вдруг увидел у неё на глазах слёзы.

— Вот это зря, — сказал он.

— Что зря? — спросила Вика и шмыгнула носом.

— Вот это, — сказал Шур Шурыч и протянул Вике свой огромный носовой платок. — Плакать нечего. Причин нет. Я, Вика, всё понял. Твои родители просто больны.

— Больны? — не поверила Вика.

— А выглядят вполне здоровыми, — удивилась ворона Розалинда. — Надо же.

— Больны, — утвердительно мотнул головой Шур Шурыч. — У них очень редкая и опасная болезнь, и я хочу с вами посоветоваться, что делать.

— Опасная? — с дрожью в голосе переспросила Вика.

— Очень, — повторил Шур Шурыч. — Они сами об этом сказали. Проблемы — вот какая у них болезнь.

— Проблемы? — переглянулись Вика и ворона.

— Первый раз слышу о такой болезни, — неуверенно сказала Розалинда. — По-моему…

— По-моему, по-твоему. Скажи мне, когда у людей руки, ноги болят — это как называется? — спросил Шур Шурыч и сам же и ответил: — По науке это ревматизм называется — мудрёное слово. А народ об этом просто говорит — ломота. Так вот, — продолжал дальше рассуждать Шур Шурыч, — я думаю, что «проблемы» — название научное, а в народе это как-то иначе называется. Но дело, конечно, не в названии: самое главное узнать, как эту болезнь лечить.

— Да, — согласно закивала головой ворона.

— Тут, я думаю, просто доктором не обойдёшься. Тут фельдшер или, в крайнем случае, профессор нужен, — добавил Шур Шурыч.

— Бедные мои родители! — расстроилась Вика.

— Волноваться пока рано, — заметил Шур Шурыч.

— Медицина сейчас на высоте, — попыталась успокоить Вику ворона, — я думаю, против этих проблем наверняка антибиотики изобретены!

— Ещё как изобретены! — воскликнул Шур Шурыч. — Сделают им укольчик, куда положено, — и всё, здоровы твои родители. Но сейчас, — обратился Шур Шурыч к девочке, — ты домой иди. Им волноваться нельзя. Будь с ними повнимательнее.

— Конечно, буду, — закивала Вика головой. — Мне бы только чтобы они здоровы были и не ссорились, а уж я такая внимательная буду…

— Вот и хорошо, — сказали Розалинда и Шур Шурыч.

Они помогли девочке спуститься с дерева и проводили её почти до самого дома.

Глава пятая. Поликлиника

Вика ушла.

Шур Шурыч почесал затылок, достал из кармана часы на цепочке и огорчённо вздохнул:

— В поликлинику пора.

Розалинда молча кивнула.

— А я там никогда не был. Ни разу в жизни, — признался бывший домовой.

— Вы, кажется, боитесь? — спросила ворона.

— Я?! — расправил плечи Шур Шурыч.

Хотя, если честно, то, конечно же, бывшему домовому было немного не по себе. Ведь он в самом деле прежде в поликлинике не был. И что это такое, толком не знал. Болел он редко, а если и болел, то лечился домашними средствами. Пил чай с липовым цветом или калиной.

Да, в поликлинику идти ему не хотелось, но иного выхода не было. Не пошлешь же туда Розалинду.

«Нет, придется самому идти», — решил Шур Шурыч и, приказав вороне ждать его на дереве, отправился в путь к загадочному медицинскому учреждению.

В поликлинике Шур Шурыч сначала растерялся. Коридоров много. Дверей много. За каждой дверью сидят люди в белых халатах, а кто из них фельдшер или профессор — неизвестно.

«Эх, была не была!» — решил Шур Шурыч и вошёл в дверь, на которой красовался номер двадцать восемь.