Невидимые связи

Сотоварищи эти импонировали ему и оказанным доверием, и полным презрением к общепринятым нормам жизни в обществе. Культом силы и своей исключительности. Культ этот он от них перенял. Когда вернулся из заключения, встреча с домом, радость матери – все показалось ему каким-то слащаво-сентиментальным и чуждым. Дом этот, весь прежний уклад жизни его больше не устраивали. Он стал теперь иным и хотел жить иначе. Как? Он и сам еще не знал. Однажды лишь он послушался совета матери и пошел сказать «спасибо» своему благодетелю – пану Лучаку. Пошел не столько из чувства благодарности, сколько оттого, что воображение его поражало лучаковское богатство. Хотелось узнать, как этот человек сумел сколотить миллионы и обрести ту власть и всесилие, о которых в городе ходили легенды.

Лучак принял его не в особняке, о котором мать рассказывала всяческие чудеса, а в скромной конторке своей авторемонтной мастерской. Принял как самого последнего сопляка, нашкодившего по непролазной своей дурости, и даже не предложил сесть. Однако все это не только не оттолкнуло Базяка, но, скорее, напротив, еще более усилило его преклонение перед «всесильным паном Лучаком». И когда Лучак предложил ему работу в своей мастерской, Базяк это предложение с радостью принял, не спросив даже о зарплате. Потом он сам себе удивлялся. Рассчитывал, что Лучак его не обидит. И действительно тот его не обидел, но работать заставлял до седьмого пота.

– Запомни, сопля, – бросил он на ходу, заметив однажды шатающегося без дела Базяка, – я деньги плачу за работу, а не за безделье. Это тебе не государственная богадельня.

Как-то раз Базяк попался на мелком воровстве. Его вызвали к всемогущему хозяину. Тот не стал пугать его милицией, не грозил, не кричал, а просто врезал ему по физиономии и высчитал из получки стоимость украденной детали, хотя он и не успел даже вынести ее из мастерской.

– Знай, – миролюбиво завершил воспитательную «беседу» шеф, – на воровстве у меня не проживешь.

Зато оказалось – и в этом Базяк довольно быстро убедился, – прожить вполне можно, если беспрекословно слушать, исполнять и молчать. Ему не раз доводилось слышать обрывки разговоров хозяина с клиентами. А среди них – он знал – были и директора разных предприятий, и довольно высокопоставленные чины Заборува, и даже воеводства. Однако и с ними хозяин держал себя независимо, с достоинством, а порой и нагловато, свысока.

«Услуга за услугу, – случалось, говорил он, когда речь заходила о плате за работу, и коротко пояснял: – Тут не дает мне покоя фининспектор». Или: «Мне нужен паркет…»

Сделай мне то или устрой это.

И ему делали и устраивали все, о чем бы он ни просил, не прекословя. Возможно, роль тут играло и то, что Лучак знал буквально все о разных делах и делишках своих клиентов и постоянно стремился быть в курсе всех городских событий. Нередко он расспрашивал и Базяка, а с течением времени стал даже специально поручать ему сбор разного рода информации. И надо сказать, Базяк справлялся с этими заданиями вполне успешно. У него был нюх на такие дела, и шеф сумел это оценить. Он стал использовать его сначала для выполнения разных мелких заданий, а потом и более крупных, хотя, правда, даже в этих случаях Базяк не посвящался во все детали операции и знал лишь отдельные ее фрагменты. Во все детали хозяин не посвящал никого.

При последней беседе Лучак поинтересовался его знакомствами: с кем дружит, кто такие, где живут, чем занимаются?

– Мне нужен человек, способный выполнить любое поручение и при этом молчать, – заключил он беседу.

Базяк тут же подумал о Сливяке – своем однокашнике. Биография у того чистая, если не считать одного дела о хулиганстве. Родители – люди обеспеченные, оба врачи, Работать Сливяку нужды не было, и он на общественных началах вел дискотеку в Доме культуры. Парень крепкий, нагловатый и принципы разделял те же, что и Базяк.

– Есть у меня один на примете, может, и сгодится, но смотря на какое дело, – ответил он хозяину.

– Надо одной девке ребра посчитать – а то суется, куда ее не просят, по милициям шляется, – пояснил Лучак,

– Это можно. Для этого Сливяк годится. А вдруг нас сцапают?

– Это уж ваши заботы. Главное – держать язык за зубами. А вас я в беде не оставлю. Но если продашь, пеняй на себя…

…Сидя в милиции напротив поручика, немногим по возрасту старше, чем он сам, Базяк оценивает ситуацию: «Похоже, пьянчуга меня все-таки приметил, его, выходит, работа. Девка исключается – она нас не видела, это факт. И вообще никто не видел. Вот чертов старик! Зря не сказал я о нем хозяину. Но ведь он сам приказал: „Не приходить, пока все не утихнет. В случае чего – ты в отпуске“.

«Вот и не пришел… И Сливяк не знает, что меня сцапали. Как бы ему сообщить?»