Невидимые связи

– Состояние по-прежнему тяжелое, – хмуро произносит Земба. – Операция, правда, прошла успешно, но гарантий врачи пока не дают.

– Как же все это произошло? Удалось что-нибудь выяснить?

– Удалось. И при том без особой нашей заслуги: все случилось на глазах у Жарского.

В то утро, как обычно, он вывел на рассвете в парк свою собаку. У него отличная служебная овчарка. Не доходя до озера, заметил вдруг идущего впереди Корча и крайне удивился столь ранней его прогулке – небо едва начинало светлеть. Пошел вслед за ним, стараясь держаться на некотором отдалении. Так они прошли метров сто и уже приближались к выходу из парка со стороны озера, как вдруг из-за кустов за спиной Корча выскочил какой-то человек и с силой нанес ему удар по голове.

Все произошло с такой молниеносной быстротой, что Жарский не успел даже крикнуть. В следующее мгновение, придя в себя, он спустил с поводка собаку и сам бросился вслед за ней. Нападавший тем временем склонился над лежащим на земле Корчем и обшаривал его карманы. Собака с разбегу вскочила ему на спину и перевернула навзничь. Тут Жарский узнал в нем Ольсенкевича. На беду, а может, и к счастью – иначе не знаю, чем бы все это кончилось, – Жарский, не добежав до места происшествия шагов двадцать, споткнулся о корень дерева и, падая, сильно ударился головой о край садовой скамейки. На какое-то время потерял сознание. Когда очнулся, вокруг было тихо, Ольсенкевич исчез, и все виденное представилось Жарскому каким-то дурным сном. Увы, это был н. е сон – впереди на тропинке недвижно лежал Корч, а рядом, с ножом под лопаткой, затихала в последних конвульсиях собака.

Превозмогая боль и подступавшую к горлу тошноту, Жарский с трудом вскарабкался на скамейку и здесь снова потерял сознание: все-таки возраст.

Нашел его садовник Юзеф Стебняк. Пока он бегал за машиной, пока собирал на помощь людей, пока доставили Корча в больницу и привели в чувство Жарского, прошло немало времени.

Ольсенкевича мы взяли в полдень. В самую последнюю минуту, когда он выезжал уже из гаража, собираясь, как видно, покинуть наши края всерьез и надолго. Во всяком случае, в машине у него оказался запас провизии дней на пять, чемодан с одеждой, а в тайнике около двух миллионов злотых наличными и шкатулка с золотом и драгоценностями тоже миллиона на три. По предварительной оценке.

Здесь же были и неопровержимые улики: кастет со свежими следами крови, а также изодранная собакой куртка. Их он, видимо, собирался выбросить где-нибудь по дороге. Вся шея и руки у него были сплошь искусаны и исцарапаны собакой.

Захваченный врасплох, под давлением неопровержимых улик Ольсенкевич на первом же допросе рассказал все.

Выяснилось, что Корча он выманил на встречу обещанием схватить с поличным преступников, похитивших паркет. Пойти на эту рискованную и сомнительную авантюру Ольсенкевича вынудили крайние обстоятельства и смятение. Дело в том, что накануне Корч вызывал на допрос шофера Куца, и тот признался, что по заданию Антоса доставлял ворованные стройматериалы в частную контору Ольсенкевича. Это известие совпало по времени с другим – о вызове на следующий день в милицию некоторых рабочих Ольсенкевича. Все это утвердило его в мысли, что над ним нависла реальная угроза разоблачения. Времени на долгие раздумья не оставалось. и он решил убрать Корча тем же способом, каким прежде убрал Врубля.

Вечером он позвонил Корчу на работу и, постаравшись изменить голос, назначил ему встречу. Что и говорить, перспектива захватить преступников с поличным и завершить таким образом затянувшееся следствие представилась Корчу заманчивой. Но одного простить ему не могу: как он посмел отправиться на эту встречу, не обеспечив себе прикрытия?

Раницкий усмехается.

– Вспомни себя в молодые годы. Молодости свойственна самонадеянность и неумение порой понять, где кончается уверенность в себе и начинается самоуверенность. А мы об этом часто забываем и мало все-таки работаем с молодежью… Знания уставов, инструкций, наставлений мы добиваемся, а вот формированию психологии человека, черт его характера, душевных качеств внимания уделяем недостаточно. Много у нас тут еще формализма… Ну да ладно, об этом потом, рассказывай дальше.