Невидимые связи

Штернберг, числился в картотеке управления как старый агент мюнхенского центра. В 1946 году, скрываясь от ответственности за сотрудничество с оккупантами, он бежал из Польши и сначала обосновался в Гамбурге. Здесь он открыл магазин и ювелирную мастерскую. Уже тогда он стал закидывать сети, пытаясь завлечь польских моряков с кораблей, заходивших в порт, суля им золотые горы за сотрудничество. В 1958 году он перебазировался в Амстердам. Здесь, но под другим уже именем, тоже открыл ювелирную мастерскую. Связей своих с разведкой не порвал, но непосредственно вербовкой сам больше не занимался. Теперь благодаря информации Бежана роль его выяснилась до конца. Адамс и был поставщиком золотой валюты, предназначенной для финансирования шпионской деятельности в Польше. Источник – мюнхенский разведцентр. Однако вряд ли разведцентр пошел бы на снабжение своей агентуры фальшивыми деньгами. Похоже было, что это уже инициатива самого Адамса, решившего погреть руки на этом деле. Механизм переброски валюты, посредников и пароли Бежан вскрыл. Теперь оставалось выявить каналы внутри страны. Полдня и всю ночь Бежан изучал материалы, скопившиеся за время его отсутствия.

Потом наскоро составил план действий группы.

Мнение Зентары относительно того, что период стоянки теплохода в Гданьском порту должен характеризоваться активизацией деятельности всей сети, действительно подтверждалось. Наблюдением было установлено, что таможенник Кроплинский пропустил Валяшека без досмотра его багажа. Несколькими часами позже Валяшек доставил «груз» Порембскому. Утром следующего дня

Порембский с битком набитым портфелем посетил Зигмунда Шургота. От него вышел через полчаса с тем же портфелем, но уже пустым.

Итак, груз достиг Шургота. Шургот, единственный из всей гданьской группы, имел непосредственную связь с

Варшавой и шефом. Об этом свидетельствовал телефонный его разговор с Варшавой после получения радиограммы с

«Анны». Сам разговор и заказанный Шурготом номер телефона указывали, что шефа следует искать в финуправлении. Обнаружить его пока не удалось. Телефонистка, соединившая Гданьск с внутренним номером, из отпуска, правда, вернулась, но не приходилось и мечтать, чтоб спустя две недели она припомнила нужный номер.

Версию Погоры, что один из выявленных наблюдением служащих управления и есть «кассир», а вместе с тем и шеф, Бежан без колебаний отверг. «Шеф – «человек со спичками», или не выявленный еще «кассир»? Нет, неправдоподобно! Противоречит элементарным требованиям конспирации. Нельзя думать, что мы имеем дело с глупцами, – отклонил Бежан соображения Погоры. – И лучшее тому доказательство то, что мы почти три месяца уже возимся с этим делом, а до конца с ним так еще и не разобрались». Бежан не был даже уверен, что «кассиром» может оказаться Крапа. С момента посещения кино Крапа находился под пристальным наблюдением, которое не выявило, однако, ничего для них интересного. Крапа неизменно курсировал лишь по маршруту: дом – служба –

дом. Контакты только с родственниками, да и то по праздникам.

Правда, учитывая, что и шеф работает в том же управлении, связь с ним выявить трудно, но сомнения у Бежана вызывала сама личность Крапы. «Кассир», по его убеждению, должен быть человеком подвижным, быстрым, оперативным, а Крапа просто чудаковатый и очень уже пожилой чиновник. Сомнения эти оказались оправданными. Дело прояснилось совершенно неожиданным образом.

Из больницы поступили сведения, что состояние Адама

Зелинского стало улучшаться. Бежан немедленно отправился к нему со всеми фотографиями лиц, выявленных наблюдением. Зелинский узнал «кассира». Им оказался человек, ушедший из-под наблюдения по пути в Отвоцк.

Однако вспомнить его адрес, который удалось прежде установить, Зелинский не смог. Память возвращалась к нему с трудом.

– Это было, кажется, где-то в районе кинотеатра «Феникс», – медленно говорил Адам. – Вот если бы мне самому туда сходить…

Но об этом не могло быть пока и речи.

Лиц, сидевших в тот вечер с «кассиром» за столиком в ресторане Дома техника, когда на него случайно наткнулся

Зелинский во время свидания с официанткой, на предъявленных ему фотографиях Адам не опознал. Кто на него тогда напал, сказать не мог. Он вернулся в ресторан ужинать около одиннадцати часов вечера. Заметил тех же двух мужчин, что сидели прежде за столиком с «кассиром», но чувствовал себя настолько усталым, что ему даже не хотелось думать обо всей этой истории. После ужина он вышел в туалет. Здесь ему нанесли сзади удар в голову.

Очнулся только в больнице.