Невидимый флаг. Фронтовые будни на Восточном фронте. 1941-1945

Наспех организованная оборона оставшейся не занятой русскими части Восточной Пруссии была сметена в течение нескольких дней. Армия утратила свою боеспособность в результате бессмысленных приказов, страшной паники, а также бессмысленного, хотя и потрясающе мужественного сопротивления.

Как только нам удалось вырваться из «котла» в Хейлигенбейле, даже не успев толком осознать тот факт, что спасены, мы сразу же приступили к работе в Земландии. Я добрался до помещений, которые сумел занять наш расторопный квартирмейстер, отправившийся в Пиллау на несколько дней раньше нас; он уже успел наловить мелкой рыбешки и сразу же начал ее жарить. Я узнал, что Регау находится в Пиллау, и отправил вестового, чтобы тот разыскал его. Он сразу же навестил нас, хотя и был болен. Он выбрался из Хейлигенбейля без особых происшествий. На следующий день ему выделили место на корабле, и он благополучно добрался домой.

Нам потребовалась пара часов, чтобы съесть рыбешку, и этой же пары часов хватило на то, чтобы уберечь наш госпиталь от перевода в Кенигсберг, который вскоре был взят. Когда я добрался до дома, который занимал начальник медицинской службы армейского корпуса, я встретил там командира медицинской роты, который только что получил подобное предписание. Если бы я пришел на полчаса раньше, то его получили бы мы. Нам приказали разместиться в бункерах, где хранились торпеды, в Пейзенском лесу к западу от Кенигсберга, и мы ухитрились делать там хирургические операции в течение последующих двух недель. Однако за несколько дней до начала штурма города нас перевели в Палмникен на побережье Земландии, где я принял под свое начало запасной госпиталь с тремя сотнями пациентов. Этот госпиталь ранее был гражданским. Хотя над нами каждый день на протяжении нескольких недель пролетали десятки русских самолетов, не было отрыто ни одной траншеи. Мы смогли перевести 300 пациентов в Пиллау за 2 дня. Все выглядело так, будто мы здесь застряли надолго, и все ждали, когда начнется наступление русских. Бывшие с нами французы укрылись в бункере, вырубленном в прибрежных скалах, там они собирались ждать прихода союзников. Однажды в вечерних сумерках я отправился их проведать вместе с Матиезеном. Мы стояли у кромки моря. Где-то там, на противоположном берегу Балтийского моря, находились Стокгольм, Европа, свобода. Где-то там люди пили коктейли, любили друг друга, занимались бизнесом. Вероятно, они крутили радио, чтобы узнать, как далеко продвинулись русские, англичане или американцы; когда же, наконец, закончится эта война. Мы молча глядели на серую, непроницаемую гладь воды и внезапно заметили, как вдали появилась маленькая звезда.

Звезда!

Вероятно, она светила специально для нас. И хотя, казалось, в обозримом будущем нашим единственным занятием было служить мишенью для русских бомб и снарядов, а в госпитале имелись тяжелораненые, нам, по крайней мере, удалось угадать верные цифры в азартной игре, называемой «рулетка», в которую и превратилась эвакуация по морю. Вот так мы в конечном итоге и оказались в Хеле. Мои несгибаемые силезцы, невзирая ни на какой риск, загрузили в свои громадные рюкзаки все оборудование, необходимое для временного хирургического госпиталя.

В Хеле я направился к офицеру, ответственному за погрузку всех медицинских частей. Наши шансы на эвакуацию были отнюдь не блестящими; мы прибыли слишком поздно; здесь уже скопилось много медицинских частей, ожидавших погрузки на корабли.

В течение долгого времени Матиезен и я бродили возле эвакуационного штаба, раздумывая, что нам предпринять. Так ничего и не придумав, мы зашли вовнутрь здания. Ответственный за эвакуацию офицер, молодой симпатичный капитан медицинской службы, беседовал с седовласым подполковником, начальником медицинской службы полка. На меня большое впечатление произвела его вежливость, поскольку в то время она уже как-то исчезла из обихода. Когда подполковник ушел, молодой капитан подошел к нам с дружелюбной, но откровенно ироничной улыбкой:

– Вероятно, господа хотели бы отправиться в Копенгаген?

Он сказал это так, словно он был Томасом Куком. Я опять не спал много ночей подряд. Но, несмотря на усталость, я собрался с силами.

– Вопрос заключается не в том, «хотим ли мы». Мы должны туда отправиться. Это приказ.

Через 2 минуты мы сидели у него в комнате, держа в руках стаканы с водкой. Он поведал нам, что ему уже предлагали тысячу марок за отправку, но не это было самым худшим: он видел, как плачут немолодые, повидавшие виды офицеры.

В порту скопилось множество медицинских частей, однако хирургические бригады по-прежнему были в большом дефиците, так как большинство из них остались без оборудования. Но поскольку у нас оно сохранилось, следующей ночью мы погрузились на хороший корабль, который и увозил нас теперь в западном направлении от Хелы.