Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг.

Артиллерийский Исторический музей уже в первый год войны подготовил передвижную выставку трофеев, которая в специальном вагоне курсировала по Кузбассу, Западной Сибири и Казахстану. Его работники, помимо сугубо музейной работы, оказывали большую помощь местному военному командованию в подготовке резервов для фронта: регулярно выезжали с комплектами трофейного оружия в части Сибирского военного округа, где проводили специальные консультации, помогая бойцам изучать вражескую технику[37].

Выставки трофеев с успехом шли по всей стране вплоть до Победы, вызывая искреннюю позитивную реакцию посетителей. Причем именно показ трофейного оружия был способен в равной мере заинтересовать и уходящих на фронт военных, и самых маленьких экскурсантов. Потому такие выставки были составляющими даже детских праздников. Так, в Свердловском ТЮЗе в 1942 г. состоялась елка для детей дошкольного возраста, на которой из всех видов развлечений самым желанным оказалась возможность полазать по лафетам вражеских пушек, потрогать гильзы от снарядов, подержать «шмайсеры», примерить шлем летчика люфтваффе и т. д. Газета «Уральский рабочий» тогда написала о наиболее ярких детских впечатлениях. Вот, пожалуй, самое искреннее и трогательное из них – письмо 8-летнего свердловчанина Деду Морозу: «Дед Мороз, у меня папа на фронте уже седьмой месяц. Я пишу папе про тебя и твою елку, она мне очень понравилась. Дед мороз, иди на фронт и морозь всех немецких гадов, которые убивают мирных жителей»[38].

Важным шагом научно-практического освоения темы музеефикации событий войны стало «Руководство к собиранию материалов по истории Великой Отечественной войны», разработанное по поручению Наркомпроса РСФСР профессором Научно-исследовательского института краеведческой и музейной работы Н. М. Коробковым и разосланное по подведомственным Наркомпросу учреждениям в конце 1942 г. В нем была изложена программа комплектования материалов по современности, давались профессиональные методические рекомендации по организации собирательской работы, а также по вопросам хранения и использования собранных коллекций. Исходя из особенностей времени, Коробков в качестве основной задачи этого комплектования рассматривал формирование источниковой базы для создания выставок и экспозиций, посвященных войне[39]. Характеризуя комплексы собираемых музеями артефактов, автор «Руководства…» оговаривал необходимость акцентировать внимание на вещевых и изобразительных материалах, обходя различные письменные источники – как относящиеся к сфере интересов Главного архивного управления НКВД СССР. Такая «оговорка» неслучайна: она является эхом острой межведомственной дискуссии. Дело в том, что 18 июня 1942 г. Наркомпрос РСФСР издал инструкцию «О сборе вещественных и документальных материалов Великой Отечественной войны», которая в числе многих других объектов предписывала музейщикам собирать листовки, объявления, письма, приказы и распоряжения гражданских и военных органов управления[40]. Это, как свидетельствуют архивные документы, вызвало неудовольствие заместителя Наркома Внутренних Дел СССР С. Н. Круглова. Неудовольствие это вылилось в письмо, адресованное наркому просвещения В. П. Потемкину. Круглов требовал отмены инструкции «подчеркивая исключительное право Главного архивного управления на сбор документальных материалов»[41]. Наличия в Инструкции указания на необходимость согласовывать сбор печатных источников с местными органами Наркомата внутренних дел Круглову оказалось недостаточно. И Потемкин предпочел искать защиту в ЦК ВКП(б). Судя по тону письма, с которым он обращается к главе Управления агитации и пропаганды Г. Ф. Александрову, ситуация была напряженной. «Главному архивному управлению НКВД предоставлено право сбора и учета документального материала, в том числе и право изъятия отдельных документов из музеев, однако нет запрещения Народному комиссариату просвещения и его учреждениям, в частности, музеям, собирать материалы, необходимые для их нормальной пропагандистской и научной работы… Считаю что музеями системы Наркомпроса РСФСР проводится большая и очень важная по своему значению работа по сбору, экспонированию и сохранению материалов о нашей исторической эпохе работа, которую надо поощрять и поставить еще шире, а не свертывать»[42]. Инцидент в результате «замяли», и сбор документальных экспонатов продолжился.