Невидимый фронт войны на море

Значимую часть информации о противнике представляют сведения о его потерях, которые иногда возможно получить лишь в результате ведения радиоразведки. Например, 25 ноября 1915 года русское командование в результате радиоперехвата узнало о подрыве на мине немецкого крейсера «Данциг», направлявшегося в Либаву. 25 ноября в 3 ч 20 мин немецкий крейсер подорвался на мине заграждения, поставленного силами Балтийского флота в районе банки Хоборг (Хобургс-Банк) за 14 суток до этого. В 9 ч 10 мин было перехвачено сообщение, в котором командир крейсера уведомлял командование, что «управляться больше не может» и просит выслать буксиры[238]. Безусловно, наличие таких сведений о противнике позволяет своевременно вносить коррективы в оценку его сил и планы ведения военных действий на море, добиваясь более высоких их результатов.

Развитие на Балтийском море в 1915 году организационно-штатной структуры радиоразведки флота, ее технического оснащения, а также понимание вышестоящим командованием особой важности данного вида разведки для обеспечения боевой деятельности на морском театре как следствие привело к решению ее силами и средствами более сложных задач. Радиоразведка Балтийского флота в кампании 1915 года в сравнении с кампанией 1914 года перешла от обнаружения подводных лодок, надводных кораблей и судов в базах, на переходе морем и в районах боевого предназначения к вскрытию признаков подготовки противника к операциям с морских направлений, добыванию сведений о составе, состоянии корабельных группировок ВМС противника, характере деятельности и его намерениях, обеспечению данными целеуказания сил флота.

Решение данных задач достигалось способами перехвата открытого и шифрованного радиообмена флота противника, радиопеленгованием объектов разведки, дешифрованием перехваченного шифрованного радиообмена и комплексным анализом данных радиоперехвата, радиопеленгования и дешифрования (учетом и привязкой позывных объектов разведки, анализом данных радиоперехвата и радиопеленгования, анализом организации радиосвязи, анализом обстановки на театре и т. д.) Так, наличие характерных признаков в построении или содержании радиограмм, а также сеанса радиосвязи позволяло привязывать позывной к определенному объекту разведки. Благодаря навыкам операторов постов радиоразведки изменения сменных позывных полностью определялись в течение трех-пяти суток, а в некоторых случаях и ранее. Определение принадлежности шифрованных позывных требовало абсолютной аккуратности и точности записи всех позывных с подобными характерными признаками. Сравнение открытых и шифрованных позывных в различных сеансах радиосвязи позволяло в некоторых случаях определять принадлежность шифрованных позывных[239]. Хорошо организованное на Балтийском флоте определение шифрованных позывных, дешифрование радиограмм и радиопеленгование позволяло командованию флота регулярно получать ценные разведывательные сведения о составе сил противника (флотилий и полуфлотилий миноносцев), вступлении в строй новых кораблей и подводных лодок, изменении дислокации сил и позиций подводных лодок противника, районах минных постановок и т. д.[240]. Получившие развитие также как и радиоразведка в 1915 году разведка подводными лодками и в отдельных случаях воздушная разведка в ближних районах (район Виндавы), нередко подтверждали ее сведения.

Учет изменений в дислокации противника велся с помощью специальных цветных карточек по категориям и позывным, и досок дислокации. Учет движения немецких кораблей проводился графическим методом, предложенным Непениным, который сводился к нанесению на большой лист кальки на карте Балтийского моря, разбитой на квадраты по немецкой системе, места, курса и скорости обнаруженных немецких кораблей, а также времени перехвата его радиограммы. Такие кальки составлялись за день, неделю, месяц, полгода и год. «По ним был очень удобно выявлять не только движение и типы находящихся на театре неприятельских кораблей, но и руководить движением своих кораблей и подводных лодок, выходивших в операцию за пределы Финского залива». На карту квадратов, на которую накладывалась калька, наносились синим цветом все наши минные заграждения и фарватеры; заграждения и фарватеры противника наносились красным; места выброшенных морем мин, обнаруженных нашими кораблями и постами Службы связи, а также немцами и шведами, обозначались на той же карте черными точками. Кроме того, на карту наносились синим и красным позиции наших и неприятельских подводных лодок и зоны, опасные для мореплавания, объявляемые противником, и места затонувших судов». Движение немецких дирижаблей наносилось на кальку или на небольшие, специально для этого изготовленные, карты по пеленгам и данным радиоперехвата. Слежение за немецкими дирижаблями было организовано на столько результативно, что ни один их налет не стал для наших сил неожиданным[241].