Невидимый город

Подданные восприняли приезд Карстена как небольшой поход за данью, но отнеслись к этому весьма благосклонно: год уже ничего не собирали, пора и честь знать. В результате княжич вернулся домой с седельными сумками, полными всякой снеди: окорока, колбасы, связки грибов, соленая рыба. Кроме того, удалось разыскать без малого три десятка воинов из бывших пяти десятков, так что Карстен не без оснований собой гордился. Мильда умилилась, а потом со слезами на глазах поведала своему воспитаннику о новых выходках шеламки. Оказалось та, едва Карстен уехал, стащила из замка всю медную утварь – светильники, посуду, украшения, унесла к кузнецу, и тот порубил все на мелкие осколки. После этого чумовая баба забралась в подвал, заперлась в винном погребе и до сей поры оттуда не показывалась. Карстен, ругаясь на чем свет стоит, побежал в замок – спасать семейное достояние.

Ведьма и в самом деле была в погребе, и несло от нее вином – хоть нос затыкай. Как раз сцеживала себе из бочки новый ковшик. Карстен почувствовал, что еще немного – и он сможет убить женщину.

– А, доменос, свет глаз моих! – приветствовала его ведьма. – Помочь пришел? Вот славно!

– Ты что еще придумала? – поинтересовался Карстен.

– Ты помоги, помоги, – ответствовала Десси. – Как следует помоги. Вон с того ряда бочек можешь начинать. А то даже это дело свалили на бедную одинокую женщину. Братец Карл у нас, понимаешь, не ест, не пьет, а братец Рейнхард разве что в вине понимает? Или вот что, доменос, скажи-ка мне, у вас тут какой-никакой подпорченной бочки нет? В смысле, чтоб вино прокисшее было. Ну, для тещи там или для каких соседей…

– Ведьма!

Карстен наконец ухватил ее за локоть и хорошенько тряхнул. Самому понравилось.

Ведьма мотнула головой и неожиданно ткнулась Карстену в плечо.

– Глупый ты, – пробормотала она. – Глупый и молодой. Я ж для дела начала, а остановиться не смогла. Разве ж можно остановиться, когда темно и страшно? У меня и имя есть, между прочим. Выпей, доменос, может, добрее станешь. Выпей, право слово, я ж добра тебе хочу. Тебе ж тоже тошно, я-то вижу.

– Что ты задумала?

– Выпей, тогда расскажу. А то мы друг друга понять не сможем.

* * *

Час спустя Карстен, хохотал и хлопал ведьму по плечу.

– Хитра ты, сестрица Десси! – восклицал он. – Хитра, как шеламская лиса! Погоди, доберется до тебя Солнце! Оно, знаешь ли, таких темнил не любит.

– Доберется, – бормотала шеламка. – Ох, доберется, твоя правда. Я тут сосну чуток, пока можно еще.

И, свернувшись клубочком, устроила голову у Карстена на коленях.

* * *

Следующие три дня Мильда со старшим княжичем не разговаривала.

* * *

И снова он лишь охотился, ел и спал. Только теперь у него было надежное, скрытое ото всех убежище. Правда, из пещер никак не мог выветриться запах старого колдовства, но это его не тревожило.

И еще он все время помнил, что не один, что где-то его воины преданно исполняют его волю. И он мог, ни о чем не тревожась, дожидаться, когда его разум достаточно окрепнет, сумеет справиться со страхом и подскажет ему, как расквитаться с врагами…

Глава 20

Сайнем спрашивал себя в который раз:

– Ну я-то со всеми моими преступлениями вполне достоин того, чтобы застрять в этой гнилой Купели, но король-то чем провинился?

Они сидели в городке уже вторую неделю. Они – Сайнем с Армедом и Аин. И с королем. И с королевским двором. И с королевской армией: две тысячи конных, три тысячи пеших. И чуть меньше тысячи Армедовых людей. И десять тысяч горожан, слегка озверевших от такого нашествия защитников.

После предательства Армеда Кьяртан, чужанский князь, быстро увел войска от столицы. Король Рагнар за ним не спешил. Недели две-три он устраивал пиры да балы в честь столь неожиданно обретенного союзника. И лишь когда цены на продовольствие в столице весьма выразительно полезли вверх, он приказал трубить сбор. Уже одно то, что армию повел сам король, а не его дядя Хильдебранд, ясно говорило, что на поход никаких особых задач не возложено. Скорее всего, Кельдинги хотели просто увести двор и часть армии из столицы, чтобы дать горожанам хоть немного роздыху. Если Кьяртан будет достаточно умен и уведет своих людей в горы, освободительный поход плавно превратится в очередную поездку за данью.

Оттого они и сидели сейчас в Купели, скрашивая время пирами и охотой. Солнечному Магу с каждым днем становилось все тоскливее. Привычки, усвоенные в храме, не позволяли ему напиться как следует, а что может быть хуже, чем оказаться самым трезвым человеком за столом?!