Невидимый мир. Глоцинад. Книга третья

Пилот в ужасе стал осматривать себя и не сразу, но понял: защитные мантры запустили в его организме безудержную каскадную регенерацию. Разорванные ткани сплавлялись в первозданный вид, кости срастались, кровавые пятна вскипали и испарялись с кожи и комбинезона. Процесс был настолько пугающим и стремительным, что Вириару показалось, будто всё это происходит с кем-то другим, не с ним. Безвольный наблюдатель возвращался к жизни и постепенно понимал, что уровень его осознания сути настолько ничтожен, что надеяться на скорое возвращение домой было крайне наивной идеей.

– О великий Господь! Прости меня за всё! – воскликнул Вириар своим обыкновенным голосом, после того как набрал в восстановленную грудь полные лёгкие воздуха. – Я всё понял! Я послужу тебе ещё! Я буду воевать за Луакру! Теперь я знаю, что делать!

Ремни ослабили хватку. Синеликий собрался и вцепился в рукояти штурвала. Он чувствовал себя прекрасно, и лишь небольшие кровоподтёки из некогда раскуроченного носа напоминали ему о былом фатальном состоянии. Полный решимости осуществить созревший план, он отжал кнопку помощи, и грохот мантр прекратился.

– Добавить тяги! – сурово произнёс пилот. Корабль пуще прежнего вспыхнул синими огнями и ускорился.

***

В ангаре мирварианского флагмана звенела тишина. С того момента, как луакрианский болид покинул пределы шлюза, никто, кажется, не сошёл со своего места: ни чёрные плащи в диспетчерской, ни зрители в ангаре.

– Я вижу такое впервые в жизни, – послышался потрясённый голос из толпы.

– Это просто ужас! – послышался другой.

– Синеликий бился с Мутавром на равных, – раздался третий.

Генау тупо смотрел на рядового Мутавра, лежащего в огромной луже крови, и не мог поверить, что это произошло. В честной схватке воин Мирвара пал. Это немыслимо, неправильно и нереально.

Полковник медленно перевёл взгляд на рубку диспетчера и различил в ней каменную фигуру генерала. Он понял, что сейчас надо подойти к повелителю и дать ему высказаться. Без каких-либо раздумий он прорвался через толпу и поспешил к лифту.

Полковник поднялся на уровень диспетчерской, створы лифта распахнулись, и, к удивлению, он увидел перед собой грозную фигуру генерала.

– Ты вниз? – прорычал Кентару.

– Как скажете, – с потерянным видом ответил Генау. Генерал зашёл в кабину. Двери сомкнулись.

– Они сильные. С ними будут проблемы. Надо решать, что делать. Идём в командный зал. Быстро, – прорычал Кентару.

https://vk.com/howardhan

Глава 4

Мегатремзис.

Арафэл. Научно-исследовательский центр.

***

– Она за дверью. – Хексус похлопал Икса по плечу и отошёл немного в сторону. Кроме них, в коридоре медицинского центра никого не было.

Икс заметно смутился, посмотрел на него и растерянно произнёс:

– Спасибо. Хорошо.

– Дальше сам справишься? – улыбнулся Хексус.

Икс часто заморгал и неловко пожал плечами. Наблюдатель подмигнул, ещё больше расплылся в улыбке и стал пятиться к межэтажному челноку.

– Я у себя. Будем на связи, – добавил Хексус.

Створки цилиндрической кабины закрылись, и в следующее мгновение Икс остался в одиночестве. Только он и дверь в палату.

Установилась неестественная тишина. Огромное здание перестало издавать звуки. Последним аккордом, всколыхнувшим воздух, стал приятный слуху свист уезжающего лифта.

Повернувшись к двери, Икс испытал сильный приступ волнения и затравленно огляделся. Мир опять обрёл границы – герметизировался до объёма коридора. Его снова охватило щемящее чувство одиночества – такое чужое, но до боли привычное.

– Да нет же, – тряхнул головой пилот тягача. – Всё уже нормально.

Нет боли и гиперсна. Нет первобытного леса и прошлого. Всё хорошо. Всё закончилось. Мечта сбылась. Он здесь. В полной безопасности. Ничего больше не угрожает ему.

– Что за…– нахмурился Икс и потряс головой. Тяжёлые воспоминания немного отступили.

Панель замка отозвалась короткой вибрацией, и дверь в палату растворилась в пространстве. Икс вздрогнул от неожиданности и проверил рукой: проход действительно был свободен.

В белоснежной палате, кроме анабиотической капсулы и пары информационных интерфейсов, парящих в воздухе, ничего не было. Ощущение пустоты и минимализма плавно перекачивало из коридора в комнату. Огромный медицинский центр, в котором никого не лечат. Пациент, за которым никто не смотрит. Всё это было весьма странным, но Икс отдавал себе отчёт в том, где он находится, и старался не мыслить критически, а просто тихо удивлялся.

Он подошёл к капсуле и сквозь стекло увидел застывшее во времени лицо Джейн. Дыхание остановилось… Одного взгляда на неё оказалось достаточно, чтобы его сердце сжалось от сострадания и боли, а в сознание ворвался вихрь печали и тоски. В этот момент он не думал о Джейн. Икс как будто увидел себя под стеклом: спящего, холодного, неживого. Осознал безысходность и чудовищную силу вечности.

Он стоял так очень долго. Опомнившись, Икс осмотрелся и спросил:

– Куда нажать?

В палате послышался объёмный голос Самуэля:

– Что вы хотите сделать?

– Я хочу разбудить Джейн. – Икс ещё раз осмотрелся в поисках источника звука.