Невидимый мозг. Как мы связаны со Вселенной и что нас ждет после смерти

Карлос Л. Дельгадо Невидимый мозг. Как мы связаны со Вселенной и что нас ждет после смерти

Посвящается моему отцу, где бы он ни был…

Carlos Delgado

EL CEREBRO INVISIBLE

Благодарности

Я бы хотел поблагодарить команду издательского дома Penguin Random House Grupo Editorial, Елену Гомес, генерального директора Colombia, шеф-редактора Габриэля Ириарте, операционного директора Карлоса Луго, а также директора по маркетингу и коммуникациям Маргариту Рестрепо за их неоценимую помощь и сотрудничество в работе над этой книгой. Искреннюю признательность выражаю моим редакторам Наталии Херес и Наталии Гарсии, а также Хайро Клавихо, бренд-менеджеру из маркетинговой команды. Нельзя не упомянуть дизайнера Ноору Бетанкурт и художественного руководителя Патрисию Мартинес за превосходную обложку книги.

В апреле 2015 года наши труды получили воплощение с выходом первого издания книги, осуществленного издательством Ediciones B. Я хочу выразить благодарность Альфонсо Карвахалю, первому редактору, который также является писателем, за его мудрое руководство, прозорливость и проявленную на протяжении последних лет щедрость. Стоит упомянуть и Глорию Мартинес, прежнего коммерческого директора Ediciones B, за дружбу и уверенность в нашем проекте; Стефанию Трухильо из пресс-службы и Карлоса Луго, бывшего генерального директора Ediciones B, за его потрясающие способности руководителя.

Отдельное спасибо сотням тысяч моих школьных и университетских преподавателей, учеников, друзей и пациентов, которые учили меня словом и собственным примером. Наши споры и здоровая критика от всех вас сохранят важное место в моем уме и сердце. Я никогда вас не забуду.

Вся семья поддерживала меня на этом пути к неизведанному и чудесному, особенно братья и мама, которая, к счастью, все еще рядом со мной, несмотря на ее преклонный возраст.

Предисловие ко второму изданию

Несколько лет назад альманах «Мозг и сознание» опубликовал интервью с Томасом Метцингером, философом из университета города Майнц, под заголовком «Материалистический взгляд на нейроэтику». В нем утверждалось: «Ни один человек из тех, кто идет в ногу с научным прогрессом, не может продолжать верить в возможность сохранения своей личности после смерти»[1].

Такие известные нейробиологи, как Эрик Кандель, Антонио Дамасио и Родольфо Льинас, придерживаются схожего мнения: когда мозг умирает, разум, будучи продуктом деятельности мозга, тоже перестает существовать.

В свете теории информации и вычислительных наук подобное устрашающее и безрассудное высказывание не имеет под собой оснований. Если распространить возможности вычислительной парадигмы за пределы ее собственных границ, что мы и попытаемся сделать в этой книге, то окажется, что вердикт совершенно противоположен: представление о продолжении существования личности после смерти – прямое следствие базовых предпосылок теории информации и вычислительных наук[2]. Итак, давайте немного уточним высказывание Метцингера. Я считаю, можно безошибочно утверждать, что вера в сохранение личности после смерти прекрасно сочетается с научным прогрессом.

Идея о том, что для человека все заканчивается с его смертью, крепко укоренилась в современной науке. Монументальная ошибка интерпретации привела к тому, что нейронауки смешали информацию, информационные программы и индивидуализированное сознание с физической структурой, которая является их носителем. Эта оплошность оставила неизгладимый след, породив одну из самых влиятельных парадигм современности: сознание является продуктом мозговой активности. Если мозг умирает, разум исчезает навсегда.

К счастью, не все нейробиологи разделяют это мнение. Например, таковыми являются Чарльз Шеррингтон (1857–1952), получивший Нобелевскую премию по медицине за открытие синапсов (способа соединения нервных клеток), и его известный ученик, американский нейрохирург Уайлдер Пенфилд (1891–1976), которому мы обязаны одной из самых известных концепций нейробиологии (он придумал гомункулуса Пенфилда, представляющего большинство нервных функций). Они придерживались диаметрально противоположного взгляда: есть две отдельные, отличающиеся сущности внутри черепа человека.

Проработав почти всю жизнь над изучением врожденных рефлексов у животных в своей лаборатории, Шеррингтон прекратил эксперименты и посвятил свои последние годы философским размышлениям над проблемами мозга и разума. В прологе нового издания своей книги «Интегративная деятельность нервной системы» он написал: «Мнение о том, что наша личность, вероятно, состоит из двух основных элементов (разума и мозга), не заключает в себе, на мой взгляд, больше невероятности, чем допущение, что она зиждется только на одном начале (мозге)»[3].