Невидимый противник

Потом обратился к Ашлею:

— Вы также. Передавайте горячий привет вашим клиентам.

Я проследил, чтобы они все ушли. В комнате Вульфа доктор продолжал свои манипуляции. Я постоял немного у постели. Потом мне на глаза попалась рукопись, лежащая на полу. Пуля прошла прямо через нее и вышибла одну из металлических скрепок. Я положил ее на стол и занял место около постели.

Доктор работал медленно, но умело. В конце он сказал мне, что рана не опасна, но пациенту требуется покой. Бинты не следует трогать, пока мы не приедем в Нью-Йорк. Пациент настаивает на том, что он должен сегодня вечером произнести речь, и он, доктор, не смог отговорить его. Однако в этом случае из-за работы мышц может возобновиться кровотечение.

Он закончил. Сестра помогла ему собрать все принадлежности, включая запачканные кровью полотенца. Я проводил их до выхода. Возвратившись, я застал Вульфа спокойно лежащим на боку с закрытыми глазами.

Я подошел к телефону.

— Алло! Оператор! Слушайте. Очень вас прошу не соединять никого с этим номером…

— Арчи! Отмени это.

Я сказал в трубку:

— Подождите минутку. Да, сэр.

Вульф не двигался, но опять повторил:

— Отмени это распоряжение.

Я передал оператору, что все отменяется, и повесил трубку.

— Прошу прощения, но если вас успокаивает телефонный перезвон…

— Дело не в этом. — Он открыл глаза. — Ты сказал, что пуля прошла через мою речь. Дай мне взглянуть.

Он говорил тоном, который невозможно было не принимать во внимание. Я взял рукопись со стола и молча протянул ему. Нахмурившись, он перелистал ее и отдал мне обратно. — Как это произошло?

— Я держал ее в руках. Если бы она немного не отклонила пулю, кое-что могло бы измениться, и здесь вместо доктоpa был бы гробовщик. Все зависит от того, насколько он хороший стрелок.

— Полагаю, что так. Этот человек болван. Я умываю руки. У него были отличные шансы избежать возмездия, но он сам отказался от них. Мы поймаем его. Отлично. Богу известно, что я терпелив, но я не собираюсь быть благодушной мишенью для стрельбы. В то время, как меня перевязывали, я прикинул все возможности, и у меня есть немного времени, чтобы действовать. Дай-ка мне зеркало. Вид у меня, должно быть, потрясающий.

— Вас очень неплохо декорировали. — Я вручил ему зеркало, и он принялся внимательно изучать свое отражение. — Что касается поимки этой птички, я за. Но, учитывая то, что сказал доктор…

Он не обратил внимания на мои слова.

— Принеси мне одежду и почисти костюм.

— Вы должны остаться в постели.

— Чепуха. Кровь больше притекает к голове, когда лежишь. Я не могу встретить их в таком виде. Делай, что тебе сказано.

Молча я притащил ворох одежды и затратил немало усилий, чтобы напялить ее на Вульфа. Когда же эта операция была закончена, он проинструктировал меня о деталях дальнейшей работы:

— Мы должны сделать все возможное, чтобы обнаружить факты, не допускающие двойственного толкования. Я ненавижу альтернативы. Ты представляешь себе, как окрасить человека жженой пробкой? Ладно, попытаемся. Достань несколько пробок. Я полагаю, спички у нас найдутся. Ливрею Канавинского курорта среднего размера, включая шапочку… Но сначала позвони в Нью-Йорк. Полагаю, ты знаешь номера Сола Пэнзера и инспектора Кремера. Но, если мы добудем факты, которых добиваемся, возникнет нежелательный риск, что подлец проведает об этом. Нам нужно предотвратить такую возможность…

Глава 14

Мой друг Обелл стоял возле колонны в вестибюле. Громадный лист пальмы нависал у него над головой. Он глядел на меня с подозрительным блеском в глазах, которого я не заслуживал. Я сказал:

— Не смотрите на меня, как на пугало. Я просто хочу получить точный ответ и уверенность, что частный телефонный разговор есть действительно частный. Это не подозрительность, а просто предосторожность. Можете пойти со мной, и, если я начну делать то, что вам не понравится, можете бросить в меня камень. Это напомнит мне, что этот курорт не лучшее место для гостей. Если не сможете остановить меня камнем, примените пули. Идет?

Все с тем же выражением лица он двинулся. Он провел меня через вестибюль вниз по узкому коридору в маленькую комнату. Вся ее обстановка состояла из ряда коммутаторов, над которыми склонились девушки, сидевшие спиной к двери. Обелл подошел к одной из них и провел недолгие переговоры. После этого повернулся и поманил меня пальцем.

Я сказал девушке:

— Это просто новый способ телефонных переговоров. Мистер Вульф из «Апжура», шестьдесят хочет просто позвонить в Нью-Йорк, а я останусь здесь и посмотрю, как вы это проделываете.

— «Апжур», шестьдесят? Это человек, в которого стреляли?

— Да.

— Значит, это я с вами разговаривала?

— Вероятно. Тогда еще раз позвольте поблагодарить вас за оперативность.

— Какой же номер?

— Нью-Йорк, Либерти 2-3306, и соедините с «Апжуром».

Она занялась делом. Я осмотрелся вокруг и заметил, что Обелл вынул блокнот и что-то записывает. Я сказал ему со всей вежливостью:

— Чтобы избавить вас от беспокойства, могу сообщить вам, что второй звонок будет по номеру Спринг 7-3100 в Полицейское управление.