Невидимый свет

– Не совсем так, бестолочь. Делишь все поле обзора на сектора. Тридцать секунд – один сектор. Потом моргаешь и дальше. Следуешь одной схеме десять минут, потом меняешь ее или идешь в обратном порядке. Время от времени отнимай бинокль от глаз и осматривай лес вокруг. Постоянно следи за положением окуляра. Никогда не направляй его вверх – можешь пустить зайчика. Не ищи людей и оружие. Это бесполезно – все равно не увидишь. Высматривай правильные очертания. В природе правильных очертаний нет. Заметишь прямую линию в деревьях, значит, знай: здесь что-то не так. Ясно? Один час. Потом отложи бинокль и смотри просто глазами.

– А ты где будешь?

– Пойду покружу немного, посмотрю, нет ли каких следов. Нужно проверить, не пробирались ли к этому чертовому логову группы людей. Если все чисто и ты ничего не заметишь, значит, будем спускаться.

– Понятно, – отозвался Расс. – Но тогда мы не выберемся отсюда до темноты.

– Об этом не беспокойся, Донни. Твоя задача – осматривать местность.

С этими словами он отполз назад и уже через несколько секунд исчез из виду.

"Кто такой Донни, черт побери?" – задался вопросом Расс.

Глава 37

Джек Прис работал над проектом бюджета на 1998 год. Это было его любимое занятие.

Ровные ряды цифр на странице радовали глаз. Они упорядочивали беспорядок, давая точное представление о его расходах и доходах.

316-й батальон гондурасской армии.

Полиция Министерства финансов Сальвадора.

Полицейский спецназ Детройта.

Группы быстрого реагирования Балтимора.

Группа по освобождению заложников в составе ФБР.

Служба безопасности Комиссии по атомной энергии.

Полицейское подразделение спецназа Библиотеки Конгресса.

Группа №6 в составе "Морских львов".

Впечатляющий список. Об этом мало кто задумывается, но, в сущности, снайперский бизнес приобретает масштабы крупной отрасли. Террористические акты 70-х годов, еще более изощренные формы терроризма 90-х, расцвет военизированных наркокартелей, различные вооруженные группировки правого толка, все более настоятельнее призывы либералов к проведению полицейских операций "на современном уровне" (то есть ювелирно, с малым числом убитых) – все это возвещает о главном: меткий стрелок, производство соответствующего снаряжения и эффективная система подготовки профессиональных кадров стали насущным требованием для нынешних годов и следующего тысячелетия. Следует удивляться, что "Уолл-Стрит джорнэл" не сварганил еще статью на эту тему.

Каждому городу, большому и маленькому, каждому штату, каждой организации, каждой стране требуется грамотный, хорошо обученный стрелок с ультрасовременным снаряжением. Миром правит психоз. Здравый смысл утратил свою силу. Он подавлен, уничтожен всеобщим разочарованием в политических, социальных и экономических институтах. Многие главным принципом своего существования выбирают насилие. Безумцы, громящие производства, маньяки, берущие в заложники семьи, банды организованной преступности, ударные отряды наркодельцов – все они хорошо вооружены. Кто их остановит? Патрульный полицейский? Бестолковый охранник? Вряд ли. Квалификация не та, да и кишка тонка. Нет, это должен быть кто-то вроде него: человек хладнокровный, опытный, волевой, умеющий затаиться в темноте, дождаться своего часа и затем исполнить свой долг. Спусковой механизм приведен в готовность, дыхание ровное, полная уверенность в своем оружии, ни замешательства, ни доли сомнения, ни единого неточного движения – курок спущен. Маленький кусочек металла, вылетевший со сверхзвуковой скоростью, мгновенно преодолевает сто ярдов, врезается в череп, расплющивается и в струе розового месива вырывается наружу с противоположной стороны головы. Все кончено.

Он, Джек Прис, понял это раньше других и теперь готов способствовать обеспечению лучшего, более безопасного будущего.

– Генерал!

К нему обращался Пек – долговязый, с бесцветными глазами и мерзкий, как сама смерть, в своей форме полицейского с сияющим золотым жетоном.

– Генерал, пора. Только что получен сигнал.

– Докладывай.

– Что?

– Обстановку доложи, идиот.

– Ах да, конечно, сэр. Они там. Должно быть, направляются к дому. У старика хорошее зрение, иначе бы он не предупредил.

– Тогда идем.