Невинная для киллера

— Нет, нет. Нет у меня денег, чтобы лечиться. Бо, поехали домой? — схватила сильнее за руку его, но он лишь встал, высвобождаясь из моего захвата.

— Ян, все будет. Сем, пойдем, выйдем? Поговорить нужно, — из палаты вышли все. Я почувствовала свое одиночество, которое окутало меня невидимым покрывалом.

Во мне борются два бесенка. Один кричит: ты же хочешь его увидеть? Хочешь ведь? И быть как все, не выделяться с тростью в руке и солнечными очками, будь то лето или зима, солнце или пасмурно. А второй напоминает, что таких денег у меня никогда не будет. Никогда. И все это повесить на Богдана. На кого я буду тогда похожа? Ведь взамен за все я могу лишь дать свою любовь ему. Свои чувства, привязанность. Но это все не материальная ценность. Равноправный ли обмен выйдет?

Глава 35. Богдан

— Цена вопроса, — интересуюсь, как только за нами закрывается дверь, но Алехин не успевает озвучить стоимость, потому что следом за нами и еще два врача выходят.

— Да не торопись ты. Выслали только документы в клинику в Бремен, в Германию. Как ты и хотел. Я так понимаю у тебя проблемы? — Семен хмурит брови. Все тот же Сема.

— Я не уверен, что должен тебя посвящать в свое дерьмо, — с сомнением произношу, но тот подхватывает меня под локоть и отводит в сторону.

— Пойдем, поговорим. Не хватало, чтобы еще Яна услышала. Девушки, — обращается уже к медсестрам на посту. — Займите чем-нибудь Максимову в наше отсутствие.

— Рассказывай, — садимся в его машину. Сема ее тут же заводит для прогрева.

— Да не лезь в это, — отмахиваюсь, за что получаю осуждающий взгляд.

— Если бы ты тогда попросил. Да, гордый, знаю. Но хоть бы сказал, думаешь, я отказался бы помочь. Сгладили бы углы. А ты, — ударил пальцами по рулю. — Что у тебя?

— Сем, не лезь, прошу. Ни в душу, ни в проблемы мои. Просто помоги вытащить их за бугор. Я деньги достану. Открой счет на ее имя, и дай мне данные. Я в ближайшие дни все перечислю. Максимум плюс пара дней.

— Ты меня сейчас действительно пугаешь. Ты куда влез, Аверин? — поворачивается всем корпусом в мою сторону.

— Забери из моей квартиры Павлова с пацаном…

— Павлова? Игната? Ты с ним до сих пор дружбу водишь?

— Да куда я без него? Он мне как наставник стал после того раза. Так заберешь? Подозреваю, что за домом слежка. Просил его никуда не выходить. Есть какая-нибудь служебка свободная? Спрячь их, пока не решится вопрос с вылетом в Германию. Вся надежда на тебя, — говорю все это, не смотря на товарища. Прекрасно понимаю, что он догадывается о том, чем это может ему грозить. Но я не оставляю надежд. Сам я быстро не справлюсь с этой задачей. А сейчас важна скорость.

— Завтра постараюсь организовать вылет. Подключу все связи. Скажи чем тебе помочь?

— Только этим. Дальше я сам. И да, Яна ничего не должна знать.

— Хорошо. Подготовь тогда ее к предстоящему перелету. А я поехал все устраивать. Надо еще раз созвониться с Бременом. У меня там хорошие связи. Так что… Я надеюсь, что мы с тобой еще увидимся? — хлопает меня по плечу Алехин и заглядывает в глаза.

Возраст делает нас сентиментальными.

— Увидимся, а как же, — усмехаюсь, хлопнув его по плечу в ответ, и выхожу из машины.

Увидимся, даст бог.

Возвращаюсь в палату и не тороплюсь входить. Яна сидит в кресле и, положив голову на подлокотник, а ноги свесив с другого подлокотника, о чем-то думает, что-то мурлычет себе под нос. На столике стоят две чашки чай, еще парят, видимо горячие и блюдце с какими-то пирожными. А я даже не знаю, что она любит. Ведь все дни, что мы вместе особо и не разговаривали.

Подхожу тихо и присаживаюсь рядом, касаюсь волос. С легкой рыжинкой. От нее пахнет яблоком и корицей. Вот только сейчас разобрал, словно нюх обострился. А ведь именно ее запах кажется мне особенным.

— Веснушка, — шепчу я, а она улыбается.

— Ты долго. Я почти уснула. Мне принесли чай. Хотела с тобой, а ты все не шел и не шел, — укладывает свою ладошку на мою и забавно трется щекой. Правда, что кошка.

— Нужно было решить кое-какие вопросы. Пришлось немного задержаться, — веду носом по ее щечке, а перед глазами прошедшая ночь. Пробирает до мурашек. Меня клинит на ней.

— Решил?

— Осталось только с тобой переговорить. И можно считать, что решил, — поднимаюсь на ноги, подхватываю ее на руки и сажусь в кресло, прижимая ее к себе. Вот так, когда она так близко, мне нравится больше.

— Я сразу говорю, что я не согласна, — тут же не дает мне начать говорить, вставляя свое “не хочу”. Упертая девочка. Что вбила в свою рыжую головушку?

— Все сказала? — говорю достаточно строго, и она замирает в моих руках.

— Да.

— А теперь послушай, что скажу тебе я. Вить из меня веревки тебе конечно можно, — обхватывает своими ручками меня за шею и утыкается носом. — Но то, что касается твоего здоровья — непрекословно. Я сказал, значит так и будет, — хмурюсь. А она пальчиком водит по моему лицу, словно изучает мой настрой.

— Я не возьму у тебя деньги, — все равно упирается.

— Моя жена будет меня слушать, — выдыхаю с надеждой, что ее зацепят мои слова.

— Твоя жена? — обхватывает мои щеки ладошками и замирает. — Ты сказал твоя жена?