Невинная для Сурового (СИ)

— Я еще… голову ему разбила… Машину угнала… — Тихонько произношу в ответ. Наверное, не самое разумное это все своему работодателю рассказывать. Но больше у меня никого нет, кто мог бы защитить. Есть еще Диана. Она имеет хорошее влияние на своего мужчину. Но мне показалось правильнее поговорить с ним напрямую. Не давить через Диану. Эти люди и так для меня сделали много. Очень много. Я безумно им благодарна. — Зацепила ты его. Уверен, что не старалась, по тебе сразу видно, как от Сурового дергаешься. Помочь смогу только тем, что сдержу его порыв. Полностью запретить к тебе подходить не могу. Он не пацан, приказы не исполняет. Демьян мне хороший друг, Алина, в разборки я впрягаться не буду. И Диану сюда вмешивать не стоит.

Вся сжимаюсь от этих слов. Когда он говорит про Диану, то я слышу, как меняется его голос. Я ведь и не собиралась. Для этого и к нему пришла, чтобы не действовать за спиной. В моей голове до сих пор не укладывается как эти двое дружить могут. Юсупов для меня эталон справедливости. Демьян же полная его противоположность.

— А есть шанс, что он перестанет быть таким настойчивым? — Спрашиваю тихо, от волнения в горле пересохло. Не такого разговора я ждала. На другой исход надеялась. Получается выход только один? Собирать вещи и бежать?

— Уверен, что ты что-то придумаешь, — произносит начальник, — воспользуйся положением. Демьян не такой плохой каким кажется на первый взгляд. Ты умная девочка, Алина.

Я киваю, а в голове полнейший хаос.

— И еще одно, — вскидываю глаза, снова на него смотрю, а тело дрожь бьет, с каждой секундой до меня все больше доходит, что я в безвыходной ситуации. Суровому никто не указ. Беспредел будет творить пока не наскучит, — новым отелем придется заниматься с Суровым. Он охрану тренировать будет. Вся безопасность отеля на нем будет. Ты же будешь следить и обучать персонал. Ты мой самый лучший сотрудник, Алина. Никого другого я туда отправить не могу.

Я молча киваю, потому что отказываться нельзя.

Глава 17

— Алиночка, ну куда столько? — Мама охает, когда я выгружаю фрукты на ее столик возле кровати.

— Врач сказал, что нужно есть как можно больше витаминов, — улыбаюсь маме. Я несколько дней у нее не была. Из-за всего произошедшего в моей жизни. И поэтому принесла с собой сегодня огромный пакет гостинцев. Это все даже на столик не помещается. Приходится пакет со всем остальным поставить просто под столик.

— Я еще с прошлого раза не все съела, — мама улыбается, а я внимательно ее рассматриваю. Наконец цвет лица стал лучше. Да и сама мама веселее стала. Значит пошла на поправку. Слава богу. Даже сердце перестает так сильно сжимать. — Как у вас дела? Как Дарьяна? Не сильно нервы тебе треплет?

Дарьяна дома, я оставила ее снова с соседкой. Мама попросила не привозить сестричку в больницу. Чтобы она не видела маму на больничной койке. Я пыталась оспорить это решение, но мама очень сильно настаивала, и я сдалась.

— У нас все хорошо, ходим в школу, делаем уроки, кушаем.

— А у тебя как дела, детка? Ты какая-то бледная. Все хорошо? — Мама внимательно меня рассматривает. Как будто видит, что мне есть что скрывать. Но конечно же я ничего ей не расскажу. Мама, как только про Сурового услышит, так у нее инфаркт и случится. Ей вообще теперь переживать нельзя. Только покой и хорошие новости.

— Все хорошо, мамуль, — улыбаюсь, уверяю маму в том, что дела у меня просто отлично. А у самой внутри все вибрирует. Разговор с Юсуповым не дал никаких позитивных раскладов. По его словам, и тону я поняла, что Демьян его хороший друг. А значит дальше разговор был бессмысленным. Он не поставит меня выше дружбы. И я прекрасно это понимаю. Господин Юсупов для меня и так сделал очень много.

С мамой я провожу около часа, после еще разговариваю с лечащим врачом. Он говорит, что о выписке пока говорить рано. Да, мама пошла на поправку, но о полном выздоровлении пока он не заикается. Мне выдают список лекарств, которые нужно купить.

— Алина, два последних препарата найти будет сложно. В аптеках их разбирают сразу. Возможно можно заказать из-за границы. Но он будет нужен уже через пять-шесть дней.

Распахиваю рот и тут же закрываю. Хотела спросить почему он раньше не сказал, у меня бы было больше времени, чтобы найти лекарства. А после понимаю, что в этом нет никакого смысла. Толку с моих возмущений? Это ничего не даст.