Невинная обольстительница

А теперь это известие о потайной комнате. Черт бы побрал этих Монтгомери! Это же надо, Оливер упомянул об этом небрежно, как о каком-то пустяке. Из этого следовало, что он обязательно найдет эту идиотскую комнату. Непременно найдет, потому что у Оливера репутация человека везучего, этакого баловня судьбы. Если он найдет комнату, то обнаружит в ней и эти проклятые письма. Тогда для Лоусона все пойдет прахом. Он погибнет.

Лоусон понимал, что этого нельзя допустить. Нужно будет приложить все мыслимые усилия, но не допустить.

Несколько последних лет он всеми правдами и неправдами двигался к достижению поставленной цели, а теперь какая-то ничтожная ошибка грозит ему огромными неприятностями. Бесчестье. Скандал. Об этом даже помыслить страшно. Неужели такой талантливый и благоразумный человек, как он, не сможет перехитрить пустозвона и кутилу Оливера Монтгомери?

Но если он так уверен в своей победе, тогда почему позволяет судьбе вытолкнуть его на дорогу, на которую он совершенно не желает ступать?

Что-то здесь не так. Лоусон чувствовал, что усталость никак не хочет отпускать его. Что же его так смущает в сложившейся ситуации? Оливер? Неужели Оливер?

Его первым желанием было посмеяться над подобной глупостью, тем самым развеяв все свои сомнения. Оливер уже достиг той точки, из которой уже нет возврата. Лоусон с невыразимым удовольствием наблюдал в последнее время за тем, как Оливер Монтгомери неуклонно скатывается в бездну небытия. Энтони всегда был в восторге от своего брата, терпеливо прощая ему всевозможные чудачества и экстравагантные выходки. Энтони всегда верил в большое будущее, которое ждет его брата. Но сам Энтони в конце концов оказался большим глупцом. Лоусон предлагал сохранить ему жизнь, объяснил, насколько это важно – не давать огласки письмам. Однако Энтони не послушался его. Он так и не понял, что благо нации важнее всяких прочих пустяков.

Глупец! Лоусон потерял счет тем случаям, когда ему приходилось лгать или выстраивать обстоятельства себе на пользу, прибегая для этого к шантажу, подкупу или даже более серьезным прегрешениям. Иногда ему приходилось сметать со своего пути все мыслимые сегодняшние препятствия, чтобы добиться побед завтра.

Оливер... неужели он на самом деле таков, каким представляется окружающим его людям? Если он притворяется и намеревается обмануть его, то... Лоусон злорадно улыбнулся. В таком случае Оливеру придется заплатить за свою игру ту же цену, которую заплатил и его брат.

Вивианна, вернувшись в дом Расселов на Куинс-сквер после визита к Афродите и похода по магазинам на Риджент-стрит, застала тетю Хелен в состоянии крайнего возбуждения.

– У нас сейчас леди Марш! – недовольно прошипела та, схватив за руку Вивианну, которая принялась выкладывать на столик пакеты с покупками. – Она ждет уже полчаса! Я думала, что она собралась уходить, но в этот момент как раз явилась ты.

Вивианна удивленно посмотрела на тетю Хелен:

– Леди Марш? Тетка лорда Монтгомери?

– Именно. Мне просто страшно находиться рядом с ней. Боялась, как бы не сказать в ее присутствии какую-нибудь глупость. У леди Марш репутация дамы, очень острой на язык.

– Понятно, – коротко ответила Вивианна и решительно улыбнулась. – Ведите меня к ней, тетя Хелен. Я не боюсь такого рода женщин.

С видимым облегчением миссис Рассел повиновалась.

Леди Марш величественно восседала в огромном кресле, стоящем в углу гостиной. В ее облике, несомненно, было что-то от королевы, занимающей свое законное место на троне. Она сидела удивительно прямо. Ее седые волосы были уложены в аккуратную прическу, на голове – изящная шляпка из муслина. Безупречного покроя платья было сшито из дорогого серого шелка. Леди Марш, несмотря на то что была супругой человека менее знатного сословия, была аристократкой до мозга костей и постоянно делала все, чтобы окружающие не забывали об этом.

Вивианна поприветствовала ее учтивым поклоном.

– Вы весьма любезны, леди Марш, удостоив нас своим посещением.

Леди в ответ немного наклонила голову, цепко посмотрев на девушку такими же, как и у Оливера, синими глазами.

– Вы довольно долго отсутствовали, мисс Гринтри.

– Простите. Я была занята покупками в магазинах на Риджент-стрит.

– Надеюсь, вы были там не одна?

– Разумеется. Я была с моей служанкой.

– Прекрасно. Юной леди следует всегда помнить о репутации.

Вивианну так и подмывало сообщить этой старой даме о том, с кем она была до того, как отправилась за покупками, но она сдержалась.

– Присаживайтесь, мисс Гринтри. Я хочу поговорить с вами. – Леди Марш искоса посмотрела на Хелен. – Наедине.

– Конечно, конечно! – Хелен с нескрываемым облегчением направилась к двери. – Я оставляю вас... оставляю.

Дверь закрылась за ней.