Невинная обольстительница

– Я заплатил за них, – тем не менее произнес он. – Мне пришлось выкупить эти письма. Я согласился заплатить требуемую цену и решил, что все позади. Затем их вдруг доставили мне домой, именно в тот момент, когда меня там ждал Энтони.

– И он обратил внимание на адрес и почерк и не устоял перед искушением. Он прочел их.

Лоусон пожал плечами:

– Можно сказать и так.

– Уверен, что так и было, Лоусон. Энтони раскусил вас. Он отличался удивительной проницательностью. Он был намного лучше, чем вы думали.

– Упрямый и глупый осел, – заклеймил Лоусон своего самого старого и лучшего друга.

Оливер кивнул сержанту Экройду. Два констебля шагнули вперед и положили руки на плечи Лоусону.

– Вас отведут к королеве, Лоусон, – вежливо произнес Оливер. – Вы можете объяснить ей все сами. А теперь я хочу знать правду о том, как вы убили Энтони.

Лоусон напрягся.

– Вы не сможете ничего доказать.

– Возможно. Но я все-таки постараюсь.

На какое-то мгновение Оливеру показалось, что Лоусон откажется идти, но затем решимость исчезла с лица негодяя и он покачал головой.

– Быть пойманным какой-то вертихвосткой и двумя грязными детьми... – произнес он, словно отказываясь верить в собственную невезучесть.

– Никогда нельзя недооценивать то, на что бывает способна женщина, – заявила Вивианна, имея в виду королеву.

Лоусон опустил глаза:

– Прошу вас, джентльмены, уведите меня поскорее отсюда.

Оливер даже не успел улыбнуться Вивианне, когда она направилась к дому.

Однако теперь Оливеру было не до нее. Вместе с полицейскими он должен был сопровождать Лоусона в Лондон. Вивианна стояла на парадной лестнице Кендлвуда, наблюдая за их отъездом. Дети долго махали руками вслед отъезжающим каретам.

Затем она села на ступеньки.

Итак, Оливер предложил ей руку и сердце. Он хочет сделать ее своей женой. Он сказал, что любит ее. Смятение и радость, охватившие ее, когда она услышала эти слова, куда-то исчезли. Вивианна Гринтри, которая всегда заявляла, что совершенно равнодушна к принятым в обществе условностям, которая считала, что о людях нужно судить по их поступкам, а не по происхождению, приняла трудное, болезненное решение.

Она не может выйти замуж за Оливера Монтгомери.

Не может, если хочет быть счастливой и сделать счастливым его.

Он носил фамилию Монтгомери и происходил из гордого древнего аристократического рода. Что бы он ни говорил, именно благодаря своей семье он стал тем, кем сейчас является. В этом Лоусон был прав. Вивианна не пара лорду Монтгомери. От Оливера ожидают, что он женится по меньшей мере на дочери графа.

Вивианна, незаконнорожденная дочь куртизанки Афродиты и владельца пивоварен, не принадлежала к высшему обществу. Над ней насмехались, на нее смотрели косо, ее семья стала предметом недобрых пересудов. Она, конечно, может закрыть на это глаза и выйти замуж за Оливера, но с се стороны это будет жестокий, эгоистичный поступок.

Если Оливер действительно любит ее – а кто знает, так ли это на самом деле? – он может сделать вид, что для него это тоже не важно. Но на самом деле это очень важно. Став предметом сплетен и пересудов, он может возненавидеть ее.

Так что лучше будет не ставить ни себя, ни его в такое неудобное и невероятно щекотливое положение.

Как бы сильно ей ни хотелось стать его женой.

Глава 21

– Мне бы хотелось, чтобы ты осталась жить здесь, дитя мое.

Сегодня Фрейзер выглядел еще более осунувшимся, чем обычно. Его худые руки с похожими на когти скрюченными пальцами лежали поверх одеяла. Большой полосатый кот свернулся калачиком на его кровати и одним глазом подозрительно посматривал на Вивианну.

– Одна? – спросила она. – Моя семья не одобрит этого.

– Твоя семья, – пробормотал он. – Я и есть твоя семья.

– Но, мистер Фрейзер, я ведь впервые встретилась с вами.

– В твоих жилах течет моя кровь! – крикнул они закашлялся. Вивианна принесла старику воды и помогла ему поднять голову, чтобы он сделал глоток.

Каким бы грубым и неприятным ни был Фрейзер, подумала Вивианна, он все-таки ее отец и скоро его не станет. Она неизменно страдала от обостренного чувства ответственности, когда речь шла о других людях. И вот теперь оказалась в ситуации, когда, с одной стороны, ей хотелось быть его дочерью, а с другой – чтобы ее отцом был кто-нибудь другой.

Он ей не нравился, и Вивианна знала, что, в свою очередь, не нравится ему.

Они были связаны узами кровного родства, что не приводило в восторг ни его, ни ее. Это повергало ее в еще большую печаль.

Раньше Вивианна полагала, что когда она найдет своих родителей, то станет счастливейшей женщиной в мире. Но оказалось, что это вовсе не так. Она была довольна своей жизнью в Гринтри-Мэнор и благотворительной деятельностью. Но что же это такое – полное и безграничное счастье? Ее мимолетные свидания с Оливером? Время, которое она проводила в его объятиях, разговаривала и спорила с ним? Но это лишь иллюзия, напомнила себе Вивианна. Тот человек не был настоящим Оливером... или все же был?