Невинная оговорка (ЛП)

– Чёрт возьми, Сэди. Мне нужно её успокоить, чтобы ветеринар смог её осмотреть.

– Как ты её довезёшь?

– Если потребуется, донесу. Это недалеко.

– Через десять кварталов. Тебе понадобится…

– Мне ничего не понадобится. Ветклиника ещё не открылась, позвони на линию

экстренной помощи, и скажи, что мы приедем. И отойди с дороги, ты нам не нужна.

Комок в моём горле вырос до громадных размеров, я с трудом его сглотнула. Я вышла из

спальни, не имея ни малейшего представления, куда иду. А, да, позвонить в ветклинику. В

сумочке моего телефона не оказалось, я не могла вспомнить, куда его положила. Я взяла телефон

Натана с кофейного столика. В письменном столе мы храним список с номерами телефонов

экстренных служб. Я нашла его и позвонила в ветклинику предупредить, что Натан приедет.

Натан вышел из спальни с Джинджер на руках.

– Открой дверь.

– Я поеду с тобой.

– Нет. Я не могу сражаться с вами обеими прямо сейчас.

– Натан…

– Господи, Сэди. Мне нужно снести вниз 27–ми килограммовую собаку и загрузить её в

такси. Мы можем отложить разборки на потом?

Рассерженная, но больше всего обеспокоенная состоянием Джинджер, я пошла и открыла

дверь для Натана.

– Где мой мобильник? Ключи? – спросил он выходя.

Я засунула мобильник, ключи и кошелёк в карман его джинсов, которые он смог каким–то

образом напялить, пока её усмирял.

– Ты позвонишь мне, когда её осмотрит врач? – спросила я.

Он уже был практически у лифта. Мне пришлось побороть желание броситься за ним. Моя

душа болела за Джинджер, за Натана. Я знаю, что причинила ему боль и страдание, но, несмотря

на то, что инстинктивно я хотела всё исправить, я не была уверена, что мне следует это делать.

Или даже, что в данный момент для меня это осуществимо.

На работу я приехала рано, но Гови уже восседал на своём стуле, соседствующим с моим.

Его лицо было наполовину скрыто огромными наушниками.

– Круто выглядишь,– саркастически отметил он, едва на меня взглянув.

В любой другой день я бы рассмеялась. Его замечание было “верным”. После ухода

Натана и Джинджер я убрала беспорядок в ванной, приняла душ и упаковала свои вещи.

Одевалась я на автопилоте, и, не высушив волосы, собрала их в пучок. На сегодня у меня не было

назначено встреч, поэтому я не стала заморачиваться по поводу своего внешнего вида.

Открыв приложение Outlook, я на автомате стала отправлять электронные письма

клиентам, содержащие статьи их блога с прошлой недели. Я нажимала копировать, вставить,

копировать, вставить до тех пор, пока не доказала себе, что могу выполнять свою работу, по

крайней мере могла, до событий, произошедших на этой неделе. Я должна была обрадоваться,

потому что одна из звёзд Инстаграма выставила фото, сделанное в эти выходные, на котором она

красила глаза тушью IncrediBlast. Вместо этого я стала выяснять, для кого она так

прихорашивалась, замужем ли она, если да, то выставляет ли она своего мужа на всеобщее

обозрение также, как и ресницы. Или может она ходила куда–то с подругами цеплять парней и

197

попивать мартини. После десяти минут прочёсывания ее ленты в Инстаграме я была в курсе всего

и даже больше.

Без пятнадцати одиннадцать Амелия приехала с утренней встречи. Я единственная в офисе

была настолько невнимательной, что не заметила её появления, хотя все сотрудники, и я в том

числе, уже выпили по две–три чашки кофе. Бегло на меня взглянув, Амелия кивком указала мне

на свой офис.

Войдя в него, я закрыла дверь, чтобы нам никто не мешал. Я, скорее всего, сделала что–то

не так, просто пока не знала, что именно. Возможно я первая, с кем она сегодня встретилась

взглядами.

– Что это? – спросила она, вешая свой красный плащ в шотландскую клетку на покрытую

латунью вешалку.

Я переминалась с ноги на ногу.

– О чём ты?

– О твоём внешнем виде, причёске,– она присела на край стола. – Ты нанесла хоть какой–

то макияж? Такой вид в этом офисе неприемлем, Сэди.

Я могла бы с этим поспорить, что я работаю с одинаковой отдачей как с макияжем, так и

без, но ведь я сама подписалась на эту должность. Этим утром я составила рекламное объявление

для US Weekly о поп–звезде, которая всегда готова к встрече с камерой, потому что всегда носит с

собой в ложбинке груди блеск для губ с эффектом объёма.

– Я сейчас же уединюсь,– сказала я, намекая на небольшую комнату с дизайнерской

одеждой на случай крайней необходимости и пробниками косметики.

– Будь так любезна. Я уже думала, может тебе снова следовало сказаться больной. То, что

происходит у тебя с мужем, также будет сказываться и на твоей работе, как и на твоей внешности?

Я ответила не сразу, что стало моей ошибкой.

– Я легко распознала все признаки. Я сама была такой же,– Амелия пальцем указала на

меня сверху вниз. – В тот день, когда я узнала, что муж мне изменяет, я тоже была полностью

раздавлена. Твой внешний вид – это самое важное в той сфере, где мы работаем.

– Я всё поняла. Я пойду переоденусь. Это никаким образом не скажется на моей работе.

Я направилась к двери.

– Подожди.

– Что? – повернувшись, спросила я.

Она очень внимательно на меня посмотрела. Несмотря на её прямоту, я знала,что ей не

всё равно.