Невинная оговорка (ЛП)

– Пускай вас не отпугивает запах. Она неплохая.

– На каком углу?

– На Лексингтон.

Джинджер начала скулить. Я вообще–то не должна была здесь стоять. Однако вдруг это

показалось не таким важным, как приветствие нового соседа.

– Мы направляемся вниз. Я вам покажу.

– Это было бы замечательно.

Он прошел мимо меня по коридору, чтобы первому добраться до лифта и нажать на

кнопку. Мы с Джинджер догнали его, когда приехал лифт, и он придержал двери открытыми для

нас. Из–за его роста лифт казался очень маленьким. Он был очень высоким, одним из тех ребят, которые могут подпрыгнуть и достать головой до потолка в вагоне метро. Одним из тех ребят, которые могут заставить целый город почувствовать себя лилипутами.

Он рассматривал табло с номерами этажей, сложив руки в карманы своей худи.

– Вы не замёрзните? – спросила я, разглядывая тонкий материал.

– Не–а. Мой обогреватель сломался. Невозможно понизить температуру. В моей квартире

сейчас выше 26 градусов по Цельсию.

3

У меня была противоположная проблема, когда я въехала. Это не должно было вызвать у

меня улыбку, но мои попытки сохранить тепло были забавными, включая смехотворное

количество теплых шерстяных одеял и бесконечную череду кружек с какао.

– Я легко справляюсь с холодом, – продолжил он, затем простонал, – жара же –о, господи.

Я не смог заснуть. Я был на ногах допоздна, перетаскивал коробки по квартире. В конечном итоге, мне пришлось выйти на свежий воздух. Знаете, в такой ситуации вам нужно лишь избавиться от

максимального количества одежды.

Жар охватил мою грудь. Я отругала себя. А что, если он расхаживает по квартире голым? Я

попыталась придумать остроумный ответ, чтобы скрыть тот факт, что я покраснела, но ничего

подходящего не пришло мне на ум. Вместо этого, я сделала глоток кофе. Мы вышли из лифта,

последний комментарий так и повис между нами.

– Итак, вот почтовые ящики,– указала я, нарушив тишину, пока мы проходили по фойе. –

Ваш следующий за моим.

Он мило улыбнулся и придержал дверь. Нас чуть не сдуло порывом холодного ветра. Я

попыталась приподнять воротник вокруг шеи, но у меня были заняты руки.

– Помощь нужна?– предложил он.

Я передала ему поводок Джинджер и термос, и смогла поглубже закутаться в пальто.

– Закусочная будет по правой стороне,– я сказала ему. – Мы идем в том же направлении.

Он вернул мне кофе и пошел дальше по тротуару с Джинджер, будто она его собственная.

Несмотря на холод, ярко светило солнце. Я получше к нему присмотрелась. В семь утра у

него была трехдневная щетина цвета светлого масла. Щетина была светлее его медных губ и

подчеркивала высокие скулы. У него был такой тип лица, который легко увидеть в кино. Я бы, не

задумываясь, посетила этот фильм в подростковом возрасте, если бы он был на постере.

– Дерьмо,– заявил он.

Так как все мое внимание было сосредоточено на нем, а не на том, куда я ступаю, мне

понадобилось время, чтобы сообразить, о чем это он. В буквальном смысле – дерьмо. Я отскочила

в сторону как раз вовремя, едва избежав встречи с кучей собачьих экскрементов.

– Фу.

Он ухмыльнулся.

– Понедельники.

– Скорее ленивые придурки.

– Говоришь, как заправская городская девчонка, – его улыбка стала шире. – Давно здесь

живешь?

– Вчера было четыре года, – мы остановились, чтобы Джинджер могла пописать на ее

обычном месте под деревом. – До переезда в Нью–Йорк, я жила на восточном побережье десять

лет.

– Итак, здесь тебя всё бесит.

Я рассмеялась, и, господи, как же это было приятно. Мои застывшие щеки дали трещину,

будто были сделаны из бетона, а я ударила по ним молотом. Мы продолжили прогулку, в течение

которой Джинджер постоянно оглядывалась, будто мы могли исчезнуть из поля её зрения. Мое

настроение улучшилось. Иногда, в городе, разговор с незнакомцами оборачивается тяжелым

бременем. Они всегда чего–то хотят от тебя – указаний как пройти куда–то, просят денег,

спрашивают, который час. Но я была рада, что остановилась возле нового соседа. Он отогнал

хмурые тучи, которые сгустились надо мной в последнее время.

Но, когда он резко остановился и застонал, я ощутила, что наша прогулка подошла к концу.

– Я забыл кошелёк в квартире. Как думаете, они позволят мне открыть счёт?

– Даже не мечтайте, – мы были в паре шагов от пешеходного перехода, и я кивнула на

другую сторону улицы. – Вот и закусочная.

Он потёр нос рукавом. У меня тоже немного потёк нос, несмотря на то, что прогулка меня

разогрела. Я даже и близко не поверю, что он хоть чуточку замёрз.

– Я лучше сбегаю домой. Я бы сейчас слона съел.

4

Мне не нужно было думать дважды. Он помог мне тем, что я просто почувствовала себя

лучше, и я хотела отплатить ему тем же.

– Я одолжу вам,– сказала я и полезла в карман за деньгами. В моем пальто всегда лежат

сорок долларов, на непредвиденные ситуации во время прогулок с собакой. И, так как урчание

его живота было слышно за версту, я дала ему обе двадцатки.

– Возьмите картофельные оладьи, не пожалеете.

Он взял деньги и произнёс:

– Вы – ангел. Я обязательно всё верну.

Я кивком головы указала на Джинджер, которая часто дышала, даря свою характерную для

золотых ретриверов улыбку.