Невинная оговорка (ЛП)

Натан сказал мне утром сразу же вернуться домой, но я этого не сделала. Вместо этого я снова отпросилась с работы и нанесла визит к гинекологу, который нужно было совершить уже давным–давно. Он попытался отправить меня восвояси без предварительной записи, но после моего разговора с Эндрю, я больше не могла терять ни минуты, мне необходимо было узнать правду. Нас с Натаном ждёт откровенный разговор о том, чего мы хотим, и, чтобы поговорить об этом, я должна точно узнать, смогу ли родить ему ребёнка. Доктору Хэррису стало меня жаль, и он втиснул меня между пациентами.

Как только я освободилась, я отправилась домой. Выйдя из лифта на шестом этаже, с перекинутой через плечо спортивной сумкой, я в нерешительности остановилась у двери Финна. Я не могла заставить себя постучать. Финн – привлекательный, сексуальный, добрый, он – отец, любовник, настоящий мужчина. Но, тем не менее, он никогда не сможет стать Натаном.

Я тихо постучала и стала ждать. Стоя у двери в его квартиру, мои ощущения были отличными от тех, что обуревали меня на протяжении последних нескольких недель, мурашки не бежали по коже. Наконец Финн показался в дверном проёме, такой же, как и всегда: одетый в спешке, застигнутый врасплох, вспотевший. Это навело меня на мысль, не сломался ли снова его обогреватель. Я об этом не спросила, теперь это уже не моё дело.

Сначала его взгляд метнулся к моей спортивной сумке, лишь затем он одарил меня взглядом своих зелёных глаз, округлившихся и лучившихся от радости. Я не могла заставить себя заговорить и убить тем самым в нём эту радость. Я слишком долго мешкала.

– Сэди… – он широко улыбнулся, а затем привлёк меня к себе, сжал в объятиях, прижал к своей тёплой и влажной груди. Его сердце отчаянно билось. – Ты сделала меня счастливейшим человеком. Вчера я был в Коннектикуте, но сегодня я только и занимаюсь, что сбором мебели и распаковкой коробок,– прошептал он мне в волосы.

Это было убийственное объятие, такое, после которого все предыдущие напрочь стираются из памяти. Но, несмотря на это моё тело одеревенело, моё решение было непоколебимым. Я предполагала, что смогу полюбить Финна, но это не так. Обнимавшие меня руки не принадлежали Натану. Может со временем я бы к ним привыкла, но для меня этого было не достаточно.

Объятия Финна едва уловимо ослабли, а затем он и вовсе меня отпустил. Отстранившись, на этот раз он внимательно всмотрелся в моё лицо. Его блуждающий по моему лицу взгляд, его губы, к которым я могла бы прикасаться и бесконечно целовать, с которых сползла улыбка.

– Финн… – начала я.

– Вот чёрт, только ничего не говори,– сказал он, отступив на шаг назад. Он сжал свои волосы на макушке в кулак. – Подожди, чтобы ты ни собиралась мне сказать…

– Не говорить? Но от правды не уйдёшь.

– Сэди,– он снова подошёл ко мне, положил руки мне на плечи, приблизил своё лицо к моему. – Ты не должна жить в несчастливом браке. Развод очень пугает – я это прекрасно знаю, поверь. Но мы пройдём через это вместе, будем поддерживать друг друга.

– Что нас ожидает, Финн? Мы будем жить здесь, а Натан в соседней квартире?

– Мы поселимся в любом месте, где ты пожелаешь, в Риме, в Париже, в Нижнем Ист–Сайде. Мне всё равно.

– Это не сработает.

– Зайди ко мне,– его взгляд метался между лифтом и дверью в мою квартиру. – Давай поговорим.

– Я туда не пойду.

– Почему? – вскипел он, вены проступили на его руках. – Потому что ты боишься того, что происходит между нами? Если ты не можешь спокойно находиться со мной наедине, это что–то да значит.

– Дело не в этом,– моё притяжение к Финну по–прежнему присутствовало, но внезапно любовь к Натану закрыла на замок моё сердце для кого–либо кроме него. Финн снова бегло оглядел коридор. Казалось, он не осознавал, что постоянно оглядывается. Я же совершенно этим себя не утруждала. Если вдруг Натан появится прямо сейчас, то пусть лучше застигнет меня у двери Финна, чем в его квартире.

– Натан обо всём знает.

Финн замер, лишь его глаза часто моргали.

– Что?

– Я ему всё рассказала.

– Я… – он шумно выдохнул, руками упёрся в дверной косяк, сжал его так сильно, что его руки покраснели. – Я думал, мы с тобой сначала это обсудим.

Мне хотелось убежать домой, исчезнуть, по меньшей мере, закрыть глаза, чтобы не видеть отразившейся боли на лице Финна. Но я должна была посмотреть на него, я должна была убедиться в том, что он правильно меня понял, исключить любую недосказанность, потому что в моём сердце не было места для него.

– Здесь нечего было обсуждать. Это вышло случайно.

– Как? Он что–нибудь нашёл? – Финн посмотрел на сумку в моих руках. – Он выгнал тебя?

– Нет.

– Ты уходишь от него?

– Нет.