Невинная оговорка (ЛП)

Неужели я такая эгоистичная? Мои взгляд начал блуждать по комнате. Моя прикроватная тумбочка была завалена книгами и журналами, которые я планировала прочитать. Выдвижной ящик моей прикроватной тумбочкисодержал коллекцию разрозненных вещей – монеты, скрепки, ручки, противозачаточные таблетки, чеки, бальзам для губ, старые часы и тому подобное. На стороне Натана лежала книга Марсианин с закладкой внутри. Я полагала, он читал Эрика Ларсона, но оказалось, что он прочитал уже целую стопку книг. В его тумбочке лежал фонарик, запасное зарядное устройство, и не было никакого беспорядка. Он реже смотрел телевизор.

Я подавила стыд и подняла подбородок. Может я и нечасто думала о других в первую очередь, возможно я не замечала мелочей, как он. Но неужели это делает меня плохим человеком? Неужели я заслуживаю, чтобы от меня так отгораживались? Нет. Он поступает несправедливо. Я лучше проведу мой выходной заботясь о нём, чем о других – вот моё бескорыстие. Это я предложила взять Джинджер из приюта. Иногда я могу быть неряшливой, потому, что посуда и стирка могут подождать, а вот объятия на диване после вкусного и сытного ужина не могут. Я всегда была такой, и он знал об этом, когда женился на мне.

– Я не такая хорошая, как ты. Об этом ты пытаешься мне сказать?

– Нет, – стоя ко мне спиной, он натянул джинсы.

– Что же тогда?

Он вздохнул, затем пробормотал.

– Не уверен, что знаю.

Я вцепилась в маленькую уступку в его словах и его растерянный тон.

– Я стараюсь, Натан. Я выгуливаю Джинджер чаще, тебе в помощь. Я буду в приюте на День Благодарения, как ты всегда и мечтал. Я пришла на твою игру в боулинг.

– Да,– он произнёс, поворачиваясь ко мне. Он принял стойку руки “в боки”. – Это было очень самоотверженно с твоей стороны, добраться аж до самого Бруклина.

Я не смогла понять, старался ли он меня задеть.

– Ну, это и был сам Бруклин,– пошутила я.

Он практически незаметно покачал головой, он не шутил.

– Да, ладно тебе,– сказала я разгневанно. – Ты до последнего будешь защищать это место. Что случилось тем парнем который однажды перенёс знак “место для прогулочных колясок” от ресторана к мусорному баку в Уильямсбурге?

Он обошёл меня.

– На самом деле сотрудников сейчас предостаточно,– сказал он одновременно игнорируя меня и отвергая моё предложение. –По всей видимости у всех праздничное настроение.

Я проследовала за ним в гостиную, Джинджер шла за мной.

– Итак, почему тебе так нужно туда идти?

– Потому, что это часть моей работы.

– Больше никто в твоём офисе не делает это так часто, как ты.

– Это потому, что мне это нравится, Сэди,– он снял свою толстовку с крючка у входной двери. – Это напоминает мне о том, почему я делаю то, что делаю. Я не религиозный человек. Забота о других, вот что помогает мне ощутить ясность, ты это прекрасно знаешь. Это, что преступление?

– Нет, – я ответила незамедлительно. – Мне нравится то, что мой муж такой замечательный. Даже если он может быть грёбаной скотиной.

Собачка на его толстовке замерла на полпути. Даже Джинджер притихла и перестала часто дышать.

– Натан,– я обратилась к его профилю, когда он не ответил.

– Что?

– Нам нужно поговорить.

– Я знаю, – он пропустил руку через влажные волосы и почесал кожу головы.

Я прикусила щёку изнутри. Я не чувствовала, что он здесь прямо сейчас, и меня это пугало. Я хотела дотронуться до него, но если бы он отшатнулся, я бы не знала, что делать с тем противостоянием, которое росло внутри меня. Я не могла сейчас отступать.

– Я готова. Прямо сейчас.

– Не сейчас.

– Почему нет. Работа может подождать.

– Мне нужно время, чтобы собрать мысли воедино.

– Какие мысли? – я ощутила боль в животе. Это было реальностью, чтобы не случилось, мы больше не могли это игнорировать. – Мне страшно.

Он зажмурил глаза. Его челюсть сжалась, но не от злости, а как будто он сдерживал слёзы. Хотя он не плакал, никогда. Я знаю моего Натана, он проявляет свою любовь, пряча свою боль от меня, и иногда я даже забываю, что он страдает.

– Я не уверен в том, чего хочу, и боюсь, если мы поговорим сейчас, я приду ещё в большее замешательство,– он сглотнул. – Мне нужно привести мысли в порядок.

У меня пропал дар речи, его навернувшиеся слёзы ошеломили меня. Он на самом деле страдает, и это говорит о том, что ему ещё не всё равно. Но для меня этого было недостаточно, мне хотелось, чтобы он обо всём мне рассказал.

– Так больше не может продолжаться, Натан. Ты даже на меня не смотришь.

Наши взгляды встретились.

– Помощь другим всегда помогает мне всё расставить на свои места. Поэтому я ухожу. Когда я буду готов, я поговорю с тобой.

– Это не честно. Ты не можешь просто оставлять меня в неопределённости. Мы сможем всё решить поговорив друг с другом, а не пытаясь сделать всё в одиночку.