Невинная

– И, вероятно, рассудили, – подхватил Роби, – что спущу я курок или нет, но, скорее всего, сяду в автобус вместе с Джули, как только догадаюсь, кем была Джейн Уинд на самом деле.

– Но когда они узнали, что Джули в голову пришла идея опросить остальных членов отделения, игра вдруг стала слишком рискованной, – добавил Синий. – Это могло привести к ван Бюрену. Они убили бы Джули, а заодно и вас, если б потребовалось. Ставить под удар попытку покушения было никак нельзя.

– Пожалуй, все складывается, – раздумчиво проговорил Роби.

– А Энни Ламберт внедрили еще раньше, – продолжал Синий. – После того как Талал избежал покушения в Танжере и узнал, что снайпером были вы, он велел ей переехать в ваш дом. Это было еще до того, как члены прежнего отделения Элизабет ван Бюрен проведали, что затевает ее муж. Очевидно, у Талала имелись определенные планы для вас двоих, – тихонько присовокупил он.

Роби посмотрел на свои руки. Он не позволял себе хоть на миг задуматься о Ламберт с той самой ночи, когда убил ее.

– Она была лучше меня, – наконец проронил он. – Быстрее, уравновешеннее. Ни разу не видел настолько спокойного человека в подобной ситуации.

– Но она была под наркотиком, – указал Синий. – Вы когда-нибудь глушили себя наркотиками при выполнении задания?

– Нет, но я ни разу не шел на задание, будучи стопроцентно уверенным, что умру в любом случае, – возразил Роби.

Снова последовало неловкое молчание, пока наконец Коннорс не поинтересовался:

– Как могла молодая женщина из Коннектикута, получившая образование в Лиге плюща, стать изменницей, идущей на смерть?

– Мы провели изрядные раскопки по этому вопросу, – сообщил Синий, – а саудитам удалось вытащить кое-какие сведения из Талала. Ее приемные родители были англичанами. Эмигрировали в Иран, когда шах был еще у власти. Очевидно, они пострадали от зверств его режима и даже потеряли при этом членов семьи. Взывали о помощи к родному правительству и к нашему правительству, но, очевидно, получили отказ. Что касается нас, тогда шах был выше подозрений. Как вам известно, мы помогали ему удерживаться у власти. После революции в конце семидесятых шаха свергли, и мы утратили какое бы то ни было влияние на эту страну. По-видимому, Ламберты ненавидели Запад, и, очевидно, Америку в частности. Эмигрировали в Англию, удочерили Энни, переехали в Америку и воспитали ее как родную дочь.

– Но промывали ей мозги, программируя все это время? – удивился Коннорс. – Для чего-то подобного?

– Очевидно, всю ее жизнь. Разумеется, никакой гарантии, что она получит пост в Белом доме, не было. Но организовать покушение на президента можно и в других местах. Ее родители были богаты и политически активны. Она являлась блестящей студенткой и явно блестящей актрисой. Ни один из допрошенных даже смутно не предполагал, что Ламберт тикает, как часовая бомба. Ни единый. Она вела безупречную жизнь. Была способна поддерживать социальные отношения, превосходно исполняла свои должностные обязанности. Не было ни одного изъяна, ни малейшего тревожного сигнала. Словно в одном теле уживались два разных человека.

«Так и было, – подумал Роби. – Иначе и быть не могло».

Помолчав, Синий поглядел на Уилла.

– Ламберт обвела вокруг пальца лучших из наших людей, – повел он дальше. – Она была самой выдающейся «глубокой закладкой» на моей памяти. Вроде маньчжурского кандидата[13] в реальной жизни, только лучше.

– А где ее родители теперь? – поинтересовался Роби.

– Талал не знает. Наверное, вернулись в Иран. Если так, для нас они неприкасаемы.

– Для нас нет неприкасаемых мест, – резко бросил Роби. – А еще есть русский и палестинец, о которых тоже надо позаботиться. Именно они предоставили эту возможность Талалу.

– Знаю. Мы работаем над этим.

Все трое погрузились в молчание. Уилл размышлял, Синий выглядел столь же задумчивым, а на лице Коннорса было написано лишь любопытство.

– Есть много способов причинить людям вред, Роби, – сказал наконец Синий. – Я знаю, что вам это известно.

– Ага, – отрывисто откликнулся тот.

– Ее натаскивали на это всю ее жизнь. И все мы в ужасе, потому что она не вписывается ни в один из имеющихся у нас профилей. Что, если есть и другие энни ламберт?

– Мы должны найти их и остановить, – заявил Коннорс.

– Она была марионеткой, родители отняли у нее жизнь, – Роби хлопнул ладонью о стол. – Она мертва, а они продолжают жить как ни в чем не бывало. Поведайте, что не так в этой картине?

– Она была хладнокровным убийцей, – заметил Синий.

– Чушь собачья! Она была тем, кем ее сделали! У нее не было ни шанса.

– Вы не самый подходящий человек, чтобы судить об этом.

– Тогда кто же подходящий? Какой-нибудь аналитик, ни разу ее в глаза не видевший? У вас есть алгоритм на этот счет?

Несколько секунд Синий не отзывался ни словом.

– Если вам от этого легче, Халида бен Талала больше нет среди живущих.

Роби не сказал ничего, потому это не имело для него ни малейшего значения.

– Есть еще вопрос о Джули, – произнес Синий.

– Его я закрыл, – отрубил Роби. И встал.

– Как?