Невинность палачей

Сегодня, в пятницу 16 мая, он закрывает недельные счета и, вопреки своему обыкновению, намеревается уехать домой пораньше: у его сестры юбилей, круглая дата. Ей исполняется пятьдесят. По этому случаю родственники приготовили имениннице вечеринку-сюрприз, одним из главных организаторов которой, конечно же, выступил Жильбер.

И вот, упрятав в сейф бухгалтерские отчеты, над которыми трудился с самого утра, управляющий спускается в торговый зал, чтобы отдать последние распоряжения.

– Гийом? Не ожидал увидеть вас сегодня! – восклицает он при виде сидящего за кассой юноши. – Я думал, сегодня на смене Камий.

– Это ее смена, но она плохо себя чувствует и попросила ее подменить.

– Очень мило с вашей стороны! Что ж, мне пора, – добавляет он, глядя на часы. – И сегодня я вряд ли вернусь. Так что рассчитываю на вас, Гийом. Закройте все как следует.

– Будет сделано!

Жильбер Делкруа смотрит по сторонам, желая убедиться, что все в порядке. По центральному проходу очень полная дама толкает перед собой инвалидную коляску и время от времени останавливается, чтобы показать своей пожилой подопечной тот или иной товар. Та кивает или же брюзгливо выражает свое несогласие. Жильбер видел старуху много раз, она вечно ворчит и всем на свете недовольна.

По тому же проходу, но с другой стороны, молодая пара направляется к кассе. Их он не знает, никогда раньше не видел. У девушки прекрасное настроение, мужчина хмурится. Она без конца что-то щебечет, не стесняясь посторонних, но ее спутник, похоже, уделяет этому нескончаемому словесному потоку мало внимания. Возле старой гарпии в кресле они останавливаются, и девушка целует спутника в губы. Тут же выясняется, что старухе не по душе такая распущенность.

– Неужели обязательно лизаться на публике? – произносит она, морщась от отвращения.

Ее домашняя помощница пропускает эту ремарку мимо ушей. Зато юная красавица, заливисто смеясь, отвечает с ноткой вызова:

– О, простите нас за то, что мы молоды и любим друг друга!

– Замолчи немедленно! – шепчет мужчина, и вид у него смущенный.

Старуха молча передергивает плечами, и сопровождающая ее полная дама увозит кресло дальше по проходу. Конфликт затухает сам собой. Жильбер Делкруа усмехается и возвращается к Гийому.

– У вас ведь есть номер моего мобильного? Если возникнет проблема…

– Да, мсье Жильбер, не беспокойтесь.

Управляющий кивает и прощается до завтра. По пути к выходу, в отделе товаров для младенцев, он замечает еще одну молодую женщину. Это новая клиентка, она недавно поселилась по соседству.

Все под контролем.

Выходя, он придерживает дверь для женщины лет сорока с небольшим, после чего садится в свою машину и включает зажигание.

Если бы, выезжая с парковки, он посмотрел в зеркало заднего вида, то увидел бы мужчину, выходящего из закоулка, со стороны старого склада, и стремительной походкой направляющегося к входу в мини-маркет.

Мужчину в балаклаве, полностью закрывающей лицо.

Мужчину, который открывает дверь настежь и забегает внутрь.

Жоаким Фалле

– Все на пол! Кто шевельнется, получит пулю!

Ступор. Мгновение, когда еще остаются сомнения. И вдруг время застывает, а с ним – сердце, дыхание, слова. Жизнь останавливается. Как пленка в самой середине фильма – резко, внезапно. Так пропускаешь ступеньку на лестнице. Так обрывается траектория…

В магазине тишина длится секунду, от силы – пару секунд. Потом возникает паника. Тотальная, слепая, истерическая. Мишель Бурдье, домашняя помощница, срывается первой. От ее пронзительного, насыщенного ужасом вопля душа выворачивается наизнанку. И не внезапное появление Жоакима Фалле в магазине, а именно крик становится настоящим катализатором повального страха. Как будто получено разрешение бояться, официальное подтверждение катастрофы. Жо стоит перед ними – черный силуэт без лица, размахивающий пистолетом. Угроза на устах, на кончиках пальцев – смерть…

Мишель Бурдье вторит молодая служащая, Софи Шене. Она ощущает ужас и смятение пожилой дамы, и это пугает больше, нежели непосредственная опасность, исходящая от бандита.

– Заткнитесь обе! – выкрикивает Жо.

Женщины моментально умолкают. Одно слово налетчика – и в магазине воцаряется звенящая тишина.

Остальные покупатели в ступоре. Их движения, мысли и слова парализованы.

Молодая мать Леа Фронсак бледна как полотно. В лице не осталось ни кровинки. Ее сердце остановилось. Душа – в агонии.

Тома Пессен, бухгалтер, смотрит на Жо расширенными от ужаса глазами, как если бы увидел привидение. Хотя нет, привидения не бывают такими страшными…

– Всем лечь на землю, или стреляю в первого попавшегося! – вопит налетчик, ощущая новый всплеск агрессии. – Ты, кассир, выходи из-за кассы в проход, я хочу тебя видеть!

Подкрепляя слова делом, он наводит пистолет на домашнюю помощницу и ее подопечную. Женщины оказались ближе к кассе, чем парочка офисных служащих. Жо кладет палец на спусковой крючок.

Все моментально распластываются на полу.

Все, за исключением Жермен Дэтти.