Невинность по контракту (СИ)

Я с воем залезла на заднее сиденье универсала — старый, но добротный. В целях конспирации Осло даже машину сменил. Я подложила локоть под голову и попыталась успокоиться, поспать, даже начала петь песенку, но голос срывался…

Как доехали до больницы, чего мне стоило… лучше не думать. Осло выскочил и вернулся обратно, сел за руль с мрачным видом.

— Там закрыли на карантин. Придется ехать дальше. Близко.

Отчаяние накатило черным, удушающим облаком.

Больше я ничего не запомнила.

***

Тигран

— Цветы.

— Держите.

— Я хорошо выгляжу?

— Блестяще, — поспешил ответить флорист и едва не поклонился.

Жополиз, подумал я со вздохом, зная, что выглядел дерьмово после того, как пострадал во время покушения.

Все-таки пострадал.

Война с Самвелом началась сразу же после того, как я узнал, что Малую выкрали. Самвел попросил время найти и наказать виновных. Но в тот же вечер мои наемники атаковали его особняк и пролилось немало крови.

Самвелу удалось сбежать, он начал действовать издалека.

Долго война велась цивилизованно, мы действовали, пытаясь утопить бизнесы друг другу, натравливая из инстанций, подкупая, продавливая. Опустошали измором, проверяли, у кого больше дерзости и связей. Потом мы пошли жестче, и все вылилось в открытое холодное противостояние.

Осло дал знать, что Маша выведена из-под удара, и тогда можно было рвать глотки.

Самвел погиб в пожаре, сгорел заживо, ни одного шанса выжить. Его неуравновешенная психически дочь впала в беспамятство и отправилась за решетку. На этом все не закончилось, у Самвела осталось много прихлебателей и просто тех, кто был охоч до чужого. Куча недобитков пытались повлиять на исход и финальный дележ бизнеса, отщипывая по кусочку.

Именно поэтому я не спешил возвращать Машу. Хотел, чтобы ей точно ничего не угрожало.

Как чувствовал, меня поджидали в банке. Двоюродный брат Самвела нанял камикадзе и тот бросился на меня со включенной взрывчаткой. Я сильно пострадал… Еще был слаб, но разделался с тем, кто организовал покушение.

Остальные не высовывались…

Я предупредил Осло, что может перебираться поближе, организовал для Малой закрытый санаторий с наблюдением врачей, ведь срок уже немаленький…

***

Перед встречей с Малой я волновался, как никогда прежде. Понимал, что выгляжу не лучшим образом: может быть, шрамы и украшают, но швы на роже — портят. Шитая-перешитая физиономия даже на моих подчиненных действует устрашающе, в особенности, когда я зол, а на трепетную беременную девушку…

Может быть, подождать?

Нет, не могу больше!

Я никогда так не скучал, никогда прежде не тосковал, что рядом со мной нет женщины.

Той Самой…

Мое сердце и душа, которые я считал довольно черствыми и полными цинизма, впервые познакомились с тоской по любимой…

Впервые люблю.

Оттого так страшно оказаться перед дверью палаты.

Сердце трусливо отстукивало свой бешеный ритм.

— Она спит, — шепнула медсестра.

Спит? Даже хорошо. Я полюбуюсь ею во сне, не стану пугать спросонья.

Я осторожно вошел, тихо прикрыл дверь.

Ни одного лишнего звука или движения.

Ни одного.

Я крался к постели, как вор, жадно смотря и не видя ничего, меня слепило, зрение плыло…

Букет опустился на тумбу, едва слышно прошелестела крафтовая бумага.

Маша приподнялась, опираясь одной рукой на кровать, второй придерживая живот.

Такой круглый, такой большой… Я залип взглядом на фигурке Маши и не мог дышать, даже забыл, что нужно повернуться более симпатичной стороной своего лица.

— Вы кто? — спросила Маша. — Кто вы такой?! Вы мне не нравитесь! Уйдите!

Глава 52

Тигран

— Это я, Маш… Малая… Я… Тиг… Тигран… Я! — талдычил, как попугай, пытаясь схватить ее за руки. — Лицом испугал? Это пройдет… Это временно. Только зашили недавно… Опухоль сойдет. Это я, Тигран, Малая, ну ты чего!

— Не знаю я вас! И я не Маша… — отрезала и оттолкнула неловко, поспешила в коридор, зовя. — Петя! Петя… Петр…

Словно в ступоре, я двинул за ней.

— Я тут, — скрипнул зубами Осло. — Что случилось?

— Почему ко мне в палату какой-то наглый мужчина проник? Выгони его! Выгони немедленно, я только уснула. Мне волноваться нельзя.

— Иди в палату, Малаш. Все хорошо.

— Он там стоит! — ткнула пальцем в мою сторону. — Прогони.

Осло вымученно, но зверски посмотрел в мою сторону, недобро полыхая взглядом.

— Отойдите, девушке нужен покой.

Словно во сне я наблюдал, как Маша под локоть к Осло приклеилась, вошла в палату.

— Какие вонючие цветы! — возмутилась. — Убери, пожалуйста. Спасибо.

— Ты это… спи, главное… — неуклюже пожелал Осло и попятился, вышел из палаты, вернул мне букет.

— Охерел? Это что сейчас было? Ты мою женщину присвоил? — я попер на него быком. — Давно тебе зубы не ровняли, ты…

За моей спиной сразу замаячил целый полк охраны.

— Заебало. Заебали. Остопиздело! — заскрипел зубами Осло, развернулся и быстрым шагом направился по коридору, двинув кулаком по какой-то раскрытой двери.

Дерево затрещало.

— Шеф?

— Держитесь рядом, — скомандовал я и выбежал следом за Осло. — Стой, мудак. Я с тобой еще не поговорил. Ты что замутил, а?

Мы уже на улице, на парковке перед зданием. Догнал, махнул кулаком, ударив в район печени.