Невинность в расплату

Но в любом случае меньше всего мне хочется, чтобы кто-то из тех девушек, что меня так ненавидят, помогал мне мыться!

— Я сама. Пожалуйста… Бадрид…

Черт! Не могу удержаться! Обращаюсь к нему по имени!

А ведь как должна? Господин!

И даже слабость вряд ли оправдает в его глазах такую вольность! Багиров слишком трепетно относится к таким вещам!

— Хорошо, — кивает, сильнее сжав челюсть.

В глазах на миг появляется дикая вспышка. Молния.

— Я буду за дверью. Если почувствуешь, что тебе трудно, просто позови. Вот полотенца.

Вытаскивает из шкафчика два огромных махровых полотенца. Оставляет на тумбочке у раковины.

Чудеса! Он даже знает, где они находятся? Здесь, не в его комнате?

И выходит. Реально, просто кивает и выходит!

А я прислоняюсь к кафелю. Опираюсь на стену руками, немигающим взглядом глядя в широкую спину, которая скрывается за дверью.

Ничего не могу понять!

Мир кружится перед глазами вместе со стенами ванной.

И правда с трудом удерживаюсь на ногах, даже слегка покачнувшись.

И ледяная вода, которой плещу в лицо, не приводит в чувство!

Что случилось за это время? Мир сошел с ума?

Отбрасываю мысли.

Пытаться понять Бадрида слишком неблагодарное дело. Мне однажды уже показалось, что я его понимаю, чувствую его чувства!

С наслаждением потягиваюсь, выгибая затекшее тело, минут пять просто постояв под приятными струями теплой воды. Давно не позволяла себе эту роскошь. Никуда не спешить. И просто с наслаждением помыться.

Намыливаю голову ароматным шампунем. Стону от наслаждения, растирая тело мочалкой с пахнущим розами гелем.

Все тело начинает покалывать. Будто маленькие иголочки впиваются в кожу. Будоражат. Заставляют тело оживать.

Понимаю, что это тот самый запах.

Тот, который исходит от моей кожи. Значит, меня мыли именно этими средствами?

Выходить не хочется. Так и осталась бы здесь.

По крайней мере, хотя бы до тех пор, пока Бадрид не вспомнит о своих важных делах и не уйдет из этой спальни, оставив меня одну. Находиться с ним рядом слишком непросто.

Зажмуриваюсь, в очередной раз становясь с головой под струи воды.

И вскрикиваю, приоткрыв глаза.

Он здесь.

Совсем рядом.

Тяжело дышит. Ноздри раздуваются, как бешеные.

Вот сейчас по-настоящему пронзает. Испепеляет диким обжигающим взглядом.

Словно не смотрит.

А касается.

Обжигает.

Обхватывает все мое тело еще сильнее, чем упругие струи воды.

47 Глава 47

— Я же просила, — выдыхаю, задыхаясь. Почти захлебываясь водой. И его дикой энергетикой, что вонзается во все внутренности.

— Просила…

Боже! Что я несу! Разве я имею право просить?

— Ты слишком долго, Мари. Я должен был убедиться, что все в порядке.

Рвано чеканит хриплым голосом.

И каждый звук не иголкой. Ножами. Вонзается прямо под кожу!

— Я выйду. Не будь долго, — выдыхает сквозь сжатые челюсти.

А сам не шевелится. Так и продолжает стоять, пронзая меня совсем почерневшими глазами.

И воздух становится раскаленным. Тяжелым. Искрящим током.

Я даже пошевелиться боюсь. Кажется, что этот воздух меня сейчас ударит. Обрушится на меня похлеще самых сильных струй воды!

Его взгляд скользит ниже.

Останавливается на губах, оставляя ожоги.

Жадно впивается в шею.

Обволакивает грудь, заставляя почувствовать, как полушария сжимаются.

Эти глаза способны прикасаться даже на расстоянии! И, кажется, могут вышить дух! Сломать. Убить. Заморозить или испечь жаром. Заставить взлететь, подняться в воздух.

Скрип зубов, и он снова выходит.

Аккуратно прикрывает дверь, но для меня этот тихий звук звучит грохотом.

Меня трясет.

Колотит.

Ноги подгибаются.

И даже тепло воды не помогает. Кажется, еще немного, и я застучу зубами!

Это слабость. Просто слабость. Тело не двигалось целую неделю! Вот поэтому сейчас так и трясет. Каждая клеточка пульсирует. Кровь гудит в висках.

Слабость и его взгляд. Дьявольский. Нереальный.

Но я выдержу. Я. Обязательно! Выдержу!

Или снова попытаюсь сбежать…

Ту блондинку он тоже нес на руках до ванной? Мыл? Растирал ее тело своими крепкими, и, оказывается, умеющими быть такими нежными, руками?

Так же жадно смотрел? Так же дико, будто изголодавшийся, вдыхал воздух у ее волос? Ее запах?

Я не знала. Не представляла, что Бадрид на такое способен.

В нем смешана ярость и нежность. Дикая смесь. Взрывоопасная. Убийственная.

Но…

Раз он ведет сейчас себя так, со мной, значит, у него есть такой опыт?

Заставляю себя закончить и выйти. Хоть сейчас я в гораздо большем раздрае, чем когда сбежала от него в душ. Но задерживаться опасно. Меньше всего мне хочется, чтобы Бадрид снова зашел сюда! И… Смотрел…. Смотрел на меня… На обнаженную. Распахнутую… Этим дьявольским взглядом!

И замираю, еда выйдя.

Потому что он и правда ждет за дверью.

Стоит, не шевелясь. Широко расставив длинные ноги и так же сжав челюсти.

Вот так, просто ожидая, когда я выйду! Бадрид Багиров! Тот, у которого каждая минута на вес золота!

Теперь я даже готова поверить в невозможное! В то, что он и правда не отходил от моей постели. Хотя это и полнейший бред!

— Лучше не делать этого пока без помощи, — хрипло произносит, снова подхватывая меня на руки.