Невинность в жертву

— Да ладно! Какая прелесть! Он ведь такой здоровяк! Представляю, как он мило смотрится с младенцем на руках.

— Еще и как мило. Почти оргазм для души.

Беседку опять заполнил заливистый девичий смех.

— Не накручивай себе, мой Рустам тоже очень сильно изменился после рождения сына. Так что нужно вообще радоваться таким переменам!

— А что случилось с Давидом?

Я рассказала девочкам свою кошмарную историю, как этот мерзавец под видом врача пробрался ко мне в палату и хотел вколоть препарат, мгновенно останавливающий сердце.

— Господи, какой кошмар… — девушки все до одной побледнели.

— Хорошо, что Рустам вовремя успел меня спасти, всё закончилось благополучно, — с облегчением выдыхаю я. — А Давид больше нас не побеспокоит. Добро всегда побеждает зло. Он сейчас там, где должен находиться.

— В самом горячем котле ада! — верно подметила Рокси.

— Девочки, вы все такие замечательные! Как же я рада, что мы с вами познакомились. Нам надо было еще раньше встретиться!

— Мия, ты абсолютно права! Я будто знаю тебя всю жизнь, а не всего лишь несколько часов. С тобой очень хорошо и тепло, — душевно призналась Соня.

Мы все дружно обнялись и пообещали друг другу, что станем одной большой, теплой, дружной семьёй. Будем тесно дружить до самой старости. Нет! Даже больше.

Глава 33.

Праздники закончились, мы потихоньку вернулись в привычную жизнь. После родов я, на удивление, чувствовала себя прекрасно и, слава богу, не узнала, что такое послеродовая депрессия.

Спустя несколько недель я поехала на кладбище. Мне было очень больно, но я пообещала не только себе, но и Эле, что не буду плакать, потому что у меня грудной ребёночек на руках и я не хочу потерять молоко из-за нервов.

Я положила цветы на могилу погибшей сестры и мысленно её помянула. Рустам мне все рассказал, как прошли похороны. Он был всё время с ней и взял на себя всю заботу в организации похорон. Он почти заменил ей меня, и я ему за это безмерно благодарна.

Затем мы вернулись домой и начали новую жизнь, но вот свадьбу я пока захотела отложить. Мне нужно немного восстановиться и набраться сил после родов.

Кто бы мог подумать, что вечером… меня ждал жуткий сюрприз.

В дверь постучали. Иду открывать. Дернув ручку, ужасаюсь, когда вижу на пороге темную фигуры. Картинка почти как в фильме ужасов.

— Мия!

Шепчет это непонятное тело осипшим голосом, показываясь на свет. В мои плечи впиваются чьи-то холодные, острые пальцы. Пугаясь, я не сдерживаю крик. Тут же отскакиваю назад, а потом с облегчением выдыхаю, когда вижу, как из тени показывается знакомое лицо.

— Мама?!

Честно сказать, я не узнала свою мать. Она была похожа на какую-то беспризорницу, живущую на вокзале.

— Девочка моя…

Неужели!

Явилась.

Я думала она умерла…

От нее несколько долгих месяцев не было вестей. Мать длительное время не выходила на связь, а тут как призрак из-под земли явилась. Рустам хотел нанять людей, чтобы они занялись её поисками, но я его переубедила. Мне просто все надоело! Я решила её забыть. Отпустить, начать новую жизнь. Если бы он её нашел, начались бы разбирательства, истерики, скандалы. А мне всё это надоело, я решила отпустить пережитки прошлого и начать новую жизнь. Но мать неожиданно вернулась. Вспомнила, что у нее есть дочь. Или вернулась лишь потому, что попала в беду? А может у неё деньги закончились?

Но не потому, что соскучилась. В самую последнюю очередь.

Я всматриваюсь в её лицо, без отвращения не могу спокойно смотреть.

Она сейчас выглядит лет на тридцать старше, чем обычно. Мать сильно похудела, почти иссохла вся. Я уже даже сомневаюсь, моя ли это мама? Или её неудачная копия из фильма ужасов.

Голос вроде похож. Но хриплый, надорванный. Лицо бледное, бледное, покрытое морщинами.

— Мия! Ты кричала?

Позади появляется Рустам, а за ним несколько охранников.

Выглядит взволнованным.

Он хватает меня за локоть и оттаскивает назад, размыкая её костлявые руки на моих плечах.

— Виталина?

Рустам рычит так злобно, что мне кажется, он готов её прибить на месте без суда и следствия.

— Да, это я, — мать тяжело вздыхает.

Её потряхивает, и она вся промокла. На улице идет дождь.

Рустам молчит, сжимая челюсти. Он слишком напряжен! Его восхитительное тело превратилось в чистую сталь. Он держится из последних сил, чтобы не сорваться.

— Убирайся, — просто цедит сквозь сжатые зубы. — Вон из моего дома.

Мать опирается о стену и начинает закашливаться. Я дергаюсь в ее сторону, но Рустам удерживает меня мертвой хваткой.

— Убрать её. Чтобы я больше никогда не видел эту дрянь!

Он жестко отдаёт приказ охранникам.

— Стойте! Она же… ей плохо.

— Её проблемы, — холодно заявляет он.

— Пожалуйста, я всего лишь переночую и уйду, обещаю! — хрипя, умоляет она.

— Рустам, мы не можем… там дождь.

Я ненавижу мать также сильно, как Рустам. Но всё же она моя мать. Её хотя бы нужно накормить и согреть, а потом пусть убирается, когда дождь утихнет. Я зла на нее, и это мягко сказано, но мы же не совсем уже звери.