Невинные

— Да, Эспозито. Не знаю... Я виделся с ним сегодня, но не знаю, что и сказать. Он очень подавлен, чрезвычайно. Возможно, это не только потому, что он скучает по дому. Ведь до недавнего времени у него все шло хорошо. За ним нужно присматривать. Он славный парень, очень серьезный. Очень способный...

Они еще успели переговорить о затянувшемся по причине отсутствия средств ремонте в казармах, прежде чем их разговор прервался появлением полковника.

Водитель инспектора подал машину к подножию каменной лестницы. Они выехали из сумрачного переулка на светлую и шумную виа Борго-Оньиссанти. Инспектор, довольный и веселый, радовался славному дню. Но, когда они проезжали под аркой у палаццо Питти, ему показалось, что не все так уж безоблачно. Громкоговорители на четырех языках передавали объявление для посетителей садов Боболи, расположенных позади дворца: необходимо срочно двигаться к ближайшим воротам, потому что сады закрываются. Обычное объявление, которое делают каждый день перед заходом солнца. Но было только половина шестого, и жаркое солнце стояло еще высоко в голубом весеннем небе.

Глава вторая

— А где теперь эта женщина?

— Понятия не имею. — Садовник обиженно пожал плечами.

— Но вы записали ее фамилию?

— Записал ее фамилию? Насколько я понял ее слова, кто-то утонул. Что бы вы сделали на моем месте? Стали бы записывать ее фамилию, адрес и дату рождения?

— Хорошо-хорошо. Я вас не обвиняю, я просто спрашиваю.

— Я вам и объясняю. Я садовник, а не полицейский, поймите это ради бога. Бежал сюда со всех ног, как бежал бы любой нормальный человек. Хотя мог бы и не торопиться. — Он холодно покосился на зеленые остатки лица. — Давно, должно быть, тут мокнет. Рыбы уже успели поработать. Учуяли запах...

Инспектор глубоко вздохнул и посоветовал себе сохранять спокойствие.

— И что она сказала? Что кто-то свалился в этот вот пруд?

— Правильно. Нет — она не сказала, в какой конкретно пруд. Она сказала: пруд с водяными гиацинтами — видите, их тут полно, они ползут как сорняки, но у нас так много работы, что... Здесь несколько таких прудов, а я сначала и не подумал посмотреть в этом, то есть сюда никто не ходит, что тут делать-то?

— Очевидно, что двое все-таки приходили. Если не трое.

— Трое?..

О боже! Эти бесконечные переспрашивания! Нужно быть очень терпеливым, говоря с флорентийцем, который старательно прячет свои эмоции под маской цинизма и агрессии. Инспектор хорошо выучился терпению.

— Почему это — трое? — приглушенно повторил садовник. — Вы считаете, что кто-то... Вы думаете, что она не сама упала?..

— Какая здесь глубина?

— Примерно метр, не больше. Может, и меньше. — Он начал медленно опускаться на каменный бортик.

— Не надо. Не садитесь сюда. Отойдите в сторону. Вы касались тела до моего прихода?

— Нет. Не касался. Я просто посмотрел. Я не сразу увидел... — Садовник заколебался, не решаясь произнести слово «лицо», что было неудивительно. Там, среди массы зеленых луковиц, виднелись кость и несколько прозрачных лоскутков, запутавшихся в водорослях, и вокруг черные волосы. — Не сразу разобрал, что это. И вы же видите по растениям, что я ничего не трогал.

— Но вы сказали «она». Вы спросили: «Вы думаете, она не сама упала?» Откуда вы узнали, что это женщина?

— Не знаю... Наверное, из-за сумочки.

— Какой сумочки?

— Она лежала на бортике.

— А где она сейчас?

— Мне что-то нехорошо...

— Не туда! Сядьте на скамейку.

— Сейчас все пройдет. Я просто запыхался. Это все оттого, что я бегал вверх-вниз по холму.

— Посидите и отдышитесь. Вот так. Ну и где же сумочка?

— Я взял ее с собой, когда побежал в сторожку, чтобы позвонить вам. Сейчас я ее принесу.

— Не надо.

— Я мигом. Думаю, мне лучше...

— Не надо. Я не хочу, чтобы вы опять ее касались. Мы ее заберем. И нам придется взять у вас отпечатки пальцев, это понятно?

Но садовнику явно было худо, и инспектор сжалился над ним:

— Пойдите выпейте воды и оставайтесь возле Порта-Анналена, чтобы встретить наших людей и фургон судебно-медицинской службы и объяснить им дорогу.