Невинные дела. Роман-памфлет

- Конечно, нет. На квартире меня встретил новый незнакомец, который отрекомендовался сотрудником Национального комитета компартии, не назвав, впрочем, своей фамилии. Он снова принес извинение: Рэдчелл вынужден отказаться от встречи, так как выяснилось, что о ней стало известно полиции и за ним следят. И на другой день встреча оказалась невозможной: мне показали газеты с моей фотографией у подъезда здания компартии. Затем последовал арест Рэдчелла… Я все время видел газеты, от меня их не скрывали…

- Еще бы! - воскликнул Эрнест. - Они же выдавали себя за друзей. Как же они могли прятать газеты?

- Вообще, признаюсь, - улыбнулся Грехэм, - вначале у меня не появилось и тени сомнения в том, что я у коммунистов. Правда, видя газетную кампанию после моего «бегства», я никак не мог решить, что же лучше: продолжать скрываться или снова появиться на поверхности, чтобы разоблачить инсинуации. Мне говорили, что я должен пока молчать, стоит только появиться - и я буду похищен. Я просил пригласить ко мне Эрнеста, чтобы посоветоваться. Мне отвечали, что за ним следят, он может привести за собой шпиков.

- Что ж, все правдоподобно, - заметил Райч.

- Вы так ничего и не заподозрили? - спросил Эдвард Чьюз.

- Пожалуй, не заподозрил бы, если бы они сами не сделали ложного шага.

- Что такое? - спросил старый Чьюз.

- Со мной, видите ли, обычно беседовал один и тот же сотрудник Национального комитета компартии. Так он представился…

- Деневен кого-то привозил с собой, - вставил Слайтс. - Сам он не рискнул показаться: все-таки знаменитость!..

- Никогда в жизни не видел фото этой знаменитости, - засмеялся Грехэм.

- Деневен этому не поверит, - сказал Слайтс.

- Подождите, Билл, не перебивайте, - с досадой сказал Чьюз. - Ну, Грехэм, и дальше?

- Как-то он сообщил мне, что ищейки рыщут повсюду. Есть, пожалуй, одно место, куда они не посмеют проникнуть. «Какое?» - спросил я. «Посольство Коммунистической державы», - ответил он. «Да разве это возможно? - удивился я. - Станут ли они это делать, особенно после того, как мне было отказано в визе на въезд в их страну?» - «Ради того, чтобы скрыть вас на несколько дней, конечно, не станут, - ответил он. - Но ведь они могли бы устроить вам поездку в свою страну и без визы». - «То есть бегство?» - спросил я. «Не надо бояться слов, - сказал он наставительно. - Что вы здесь? Ничто. А там вы могли бы осуществить свое изобретение».

- О, начинается! - воскликнул Чьюз.

- Ну, и дальше он сказал мне, что у него есть связи, ему даже поручено… Объяснил, что если дам подписку, что по приезде в Коммунистическую державу передам им чертежи своего изобретения, они переправят меня. При этом, отлично помню, он сказал: «Заметьте, я подчеркиваю, это и в подписке надо подчеркнуть: передать изобретение в мирных целях. Только в мирных».

- Хитрецы! - иронически заметил Райч.

- Как ни хитро, - усмехнулся Грехэм, - а мне показалось подозрительным… Уж очень совпадало с тем, что писали «Рекорд сенсаций» и «Горячие новости» о коммунистах, являющихся иностранными агентами…

- А не предлагали вам сейчас же передать им чертежи? - спросил Эдвард Чьюз.

- Да ведь они сами посоветовали их уничтожить. Разве Эрнест не говорил вам? - удивленно спросил Грехэм.

- Но они могли предложить восстановить их, - заметил Эдвард Чьюз.

- Нет, говорили только о подписке. Очевидно, подразумевалось, что восстановлю чертежи по приезде в Коммунистическую державу.

- Но вы же понимаете, Грехэм, что у бюро Вундертона никакой связи с Коммунистическим посольством быть не могло, - сказал Эрнест. - А бюро Вундертона, понятно, выполняло чужой заказ. Им нужны не чертежи, а подписка.

- Зачем? - спросил Эдвард Чьюз.

- Чтобы скомпрометировать и Грехэма и Коммунистическое посольство… - сказал Райч.

- Совершенно верно, - подтвердил Эрнест. - Если бы Грехэм поддался уговорам, его подписка стала бы бомбой и против сторонников мира, и против «Ассоциации прогрессивных ученых» и против Коммунистического посольства. Мы живем в мире инсценировок, призраков… Инсценировали бы похищение Грехэма из таинственного «убежища коммунистов» или, чего доброго, поимку его во время «попытки бегства» в Коммунистическую державу. Конечно, подписка была бы найдена в сохранности, и Грехэм сам бы подтвердил, что он дал ее…

- Так, значит, записей и чертежей у вас не добивались? - снова спросил Эдвард Чьюз.

- Я же сказал, - Грехэм удивленно посмотрел на старого профессора. - Этим они себя разоблачили бы…

- Придется вам объяснить, Грехэм, почему отец так настойчиво повторяет свой вопрос, - усмехнулся Эрнест. - Отцу хотелось бы услышать, что они просили у вас чертежи. Это позволило бы сохранить иллюзию, что они не похитили у вас чертежи…

- Как иллюзию? - удивленно спросил Грехэм.

- А так, Грехэм… Ваши чертежи украдены…

- Вы что, мне не верите?! - воскликнул Грехэм. - Я сжег их!..

- Слишком поздно! - И Эрнест рассказал, как он пришел к этому убеждению.

- Я заметил бы! - снова воскликнул Грехэм. - Они брали чертежи, фотографировали, а я не увидел?.. Не может быть!

- А где вы их хранили? - спросил Слайтс.