Невиновный

Чтобы доказать это, обвинение вызвало четырех свидетельниц – четырех женщин, с которыми Рон встречался прежде, но ни одна из которых не потрудилась подать на него в суд. Первой была Беверли Сетлифф, она показала, что 14 июня 1981 года, то есть за семь лет до того, она увидела Рона Уильямсона возле своего дома поздно ночью, когда готовилась ложиться спать. Он закричал: «Эй, я знаю, что ты там, и я тебя достану!» Беверли Сетлифф никогда прежде его не видела. Она заперла дверь, и он исчез.

Женщина не вызвала полицию, ей это даже в голову не пришло, и тем более она не собиралась подавать на него в суд, но на следующий день, увидев в магазине полицейского, рассказала ему об инциденте. Если официальный рапорт и был им составлен, ей это было неизвестно.

Три недели спустя она снова увидела Рона, и кто-то из подруг сообщил ей его имя. Прошло шесть лет. Когда Рона арестовали, она позвонила в полицию и рассказала свою историю.

Следующей свидетельницей была Лавита Брюер, та самая женщина, которая давала показания против Денниса Фрица. Она снова рассказала о знакомстве с Роном и Деннисом в норманском баре, о том, как села к ним в машину, как потом испугалась, выпрыгнула и позвонила в полицию. По ее словам, Рон даже пальцем ее не тронул и никоим образом ей не угрожал. Сидя на заднем сиденье, она ударилась в истерику лишь потому, что Деннис не желал остановить машину и выпустить ее, а самое плохое, что во время этого эпизода сделал Рон, – это всего лишь то, что он велел ей заткнуться.

В конце концов она выскочила из машины, убежала, позвонила в полицию, но обвинений против Рона и Денниса не выдвинула.

Лета Колдуэлл тоже давала показания не в первый раз. Она была знакома с Роном Уильямсоном еще со школы в Бинге и всегда относилась к нему по-дружески. В начале 1980-х они с Деннисом Фрицем начали по вечерам слоняться вокруг ее дома, всегда с бутылкой. Однажды, когда она ухаживала за своими клумбами, появился Рон. Они немного поболтали. При этом она продолжала работать, а его это раздражало. В какой-то момент он схватил ее за запястье. Она вырвалась, убежала в дом, а потом вспомнила, что в доме дети, и испугалась. Он последовал за ней, но не тронул ее и вскоре ушел. Она не заявляла на него в полицию.

Показания последней свидетельницы оказались куда более пагубными. Разведенная женщина по имени Андреа Хардкасл поведала леденящую кровь историю об испытании, которое ей пришлось выдерживать в течение четырех часов. В 1981 году Рон с другом сидели у нее в гостях, пытались уговорить ее пойти с ними – они собирались в «Каретный фонарь». Андреа присматривала за тремя своими и двумя чужими детьми, поэтому никуда уйти не могла. Тогда мужчины ушли сами, но Рон вскоре вернулся – он забыл сигареты. Без приглашения войдя в дом, он сразу же стал приставать к Андреа. Был уже одиннадцатый час, дети спали, и ей стало страшно. Она не желала вступать с ним в интимные отношения. Он рассердился, несколько раз ударил ее по лицу и голове, требуя от нее орального секса. Андреа стала многословно отказываться, сообразив: чем больше она говорит, тем меньше он ее бьет.

Так они разговорились. Он рассказал ей о своей бейсбольной карьере, неудачной женитьбе, игре на гитаре, отношении к Богу и религии, к матери. Он учился в школе с ее бывшим мужем, который подрабатывал в «Каретном фонаре» вышибалой. Временами Рон становился тихим, мирным, даже слезливым, а потом вдруг – неуравновешенным, шумным и сердитым. Андреа боялась за детей, за всех пятерых. Пока Рон говорил, она думала о том, как выкрутиться из беды. Время от времени у него случались приступы, он снова начинал избивать ее, пытался сорвать с нее одежду. Но был слишком пьян, у него ничего не получалось.

В какой-то момент Рон якобы сказал: дело складывается так, что ему придется ее убить. Андреа принялась лихорадочно молиться. Потом попробовала задобрить его, пригласила прийти на следующий день, когда детей не будет дома и они смогут заниматься сексом, как им заблагорассудится. Это предложение его удовлетворило, и он ушел.

Андреа позвонила своему бывшему мужу, и они вместе отправились искать Рона по улицам. Оба были хорошо вооружены и не остановились бы перед уличной расправой.

Лицо Андреа представляло собой месиво – порезы, ссадины, опухшие глаза. Рон носил перстень с выгравированной на нем лошадиной головой, им-то он и нанес ей многочисленные маленькие раны вокруг глаз. Полицию вызвали на следующий день, но Андреа решительно отказалась написать заявление. Рон жил поблизости, и она его боялась.

Барни не был готов к этим показаниям и перекрестный допрос провел вяло.

Когда Андреа Хардкасл покидала свидетельское место, в зале стояла мертвая тишина. Присяжные все как один уставились на подсудимого. Дело пахло высшей мерой.