Невменяемый колдун

— А вот и неправда! Я отменно помню, что приказала их повесить в гардероб на чердаке и периодически вытравливать моль.

— Хорошо, а как мы восстановим рецепты питания?

— О! У моей бабки наверняка отыщется что угодно.

— Если она нас к себе подпустит на расстояние видимости!

— Не волнуйся, дорогая! Если я ей опишу последнюю новость в письмеце, она сама побежит на своих костылях встречать нас на тракте.

— Вот бы полюбоваться на такое событие…

— Обязательно полюбуешься!

Наконец терпение бравого десятника лопнуло, и он спросил со всей возможной деликатностью:

— Ваши Высочества! Прошу прощения, что отрываю от важных дел, но разрешите поинтересоваться: а мне что делать?

Обе Галиремы напустили на лица маски каменной неприступности, величественно повернулись в сторону вздрогнувшего наемника и чуть ли не в один голос, но весьма слаженно произнесли:

— Десятник Низу! — Оба указательных перста направилось в его голову, а женские голоса набирали силу, словно катящаяся с горы лавина. — Мы провели дознание и со всей ответственностью заявляем…

И после трагической паузы продолжили:

— Что вы невиновны! И можете возвращаться к исполнению своих обязанностей.

Глава 13

На раздорожье

Когда Золана увидела вышедшего Кашада, то жутко заволновалась: лицо ее любимого было покрыто серыми пятнами. Да и не только она обратила на это внимание. Тот самый следователь, которого старшая принцесса удалила из комнаты в начале допроса, оказался возле десятника первым и спросил с нескрываемой ехидцей:

— И что же из тебя выпытывали такое архиважное?

— Сам понять не могу. В голове только сквозняк остался.

Менсалонийка тут же с вызовом вмешалась:

— Но если его отпустили, то, значит, невиновен.

— Ага, только и не хватало Галиремам лично арестовывать опасных преступников! — с сарказмом воскликнул следователь и отправился в комнату допросов. И уже взявшись за ручку двери, более тихо добавил: — Для арестов у нас есть совершенно иные исполнители.

Кремону страстно захотелось выкрикнуть этому предателю рода человеческого, что среди всех исполнителей тот занимает одно из самых грязных мест, но вовремя сдержал себя остатками силы и направился к выходу. Устало пробормотав для своей подруги несколько слов:

— Главное — они меня отпустили.

Появилось непреодолимое желание поскорее выйти на свежий морозный воздух и не хотелось задумываться о следующих минутах. Но сразу на плацу парочка наемников наткнулась на вальяжно разлегшуюся плавной дугой Ландру Гулис. Похоже, колаба ждала именно их:

— Так что ты им рассказал интересного?

— Все! Все, что они хотели знать.

— И доказали твою виновность?

С невероятным злорадством Кремону захотелось прожечь огненную дырку в черной чешуе лейтенанта. Но вместо этого он уже совершенно привычно изобразил обиду, смешанную с гордостью, и ответил с искренней правдивостью:

— Я всегда свои обязательства выполнял до конца. И никогда не меняю свои жизненные приоритеты и моральные устои.

Что, в общем-то, совершенно соответствовало действительности. Даже колаба почувствовала невероятную правдивость высказанных слов и сделала некую попытку оправдать свои подозрения:

— Я рада, что не ты оказался предателем. Но ведь и он наверняка существует в наших рядах.

— А с чего вы это взяли? Сообщник этого урода мог оказаться и снаружи. А то и в самом городе. Я слышал, что покойный Бейт был невероятным уникумом…

— От кого слышал? — тут же перебила его с напряжением лейтенант Гулис.

— Да от ваших же генералов. Когда они ругались над трупом этого ублюдка. А уж во время допросов только дурак не догадался бы о большой значимости Бейта. И еще неизвестны все его умения. Может, он умел переговариваться со своими сообщниками издалека? Может, умел создавать гигантские и немыслимые по силе взрывные устройства?

— Бред!

— Да?! А что же тогда взорвалось в городе?

Колаба стала стремительно трансформировать свое тело для боя:

— Почему тебя это интересует?

— Если бы вы нам все подробно рассказали, может быть, кто-то из наемников и помог бы раскрыть тайну этой диверсии. А вы еще больше сгущаете завесу таинственности.

В тот же момент сзади, из приемной штаба, выкатился личный адъютант нового полковника и весьма противным, хрипящим голосом приказал:

— Отставить, лейтенант Гулис! Десятника арестовывать не будем. Их Высочества уже поговорили с полковником, и тот приказал дать увольнительную наемнику Низу до конца дня. Может делать что хочет. — При этих словах в ауре колабы прямо заполыхало нескрываемое недовольство. Вот только возразить она не осмелилась. А может, перебить адъютанта не решилась, который продолжал давать указания: — Но, по словам Галирем, ему лучше поберечь свой мозг и элементарно выспаться. Десятник, вам все понятно?

— Исполняю! — чуть ли не спокойным тоном произнес Кашад и поспешил в казарму. Выспаться действительно хотелось зверски. Но и отблагодарить надо было спешащую за ним помощницу. Поэтому он пробормотал через плечо:

— Наемница Мецц! Вам тоже предоставляю отдых до конца дня и приказываю выспаться на нашей кровати!

Та в ответ лишь капризно проворковала: