Невменяемый колдун

А монстр весьма удачно преследовал более мелкое, спешно убегающее животное. Похоже, это была молодая особь более крупного подвида диплодоков, толстое и округлое тельце которой раскачивалось на коротких метровых ножках. И это трехсоткилограммовое животное в панике трубило своим высоко поднятым хоботом. Может, на помощь звало своих родителей?

Вот только шансов у жертвы не было. Пологий выход к воде со всех сторон окружали отвесные скалы, спрятаться между которых тоже не представлялось возможности. И тогда жертва без остановки прыгнула в воду и шустро поплыла, огибая выступ берега.

Ящер резко затормозил, выдал досадующий рык, но в воду прыгать и не подумал. Видимо, глубина не позволяла, а плавать он со своим весом не умел. И теперь, приоткрыв пасть, смотрел то одним метровым глазом, то другим на ускользающую добычу.

И не зря смотрел: неожиданно вокруг животного с хоботом выросло кольцо невероятных губ. Момент — и они захлопнулись. Еще момент — и китообразная туша, блеснув бронированной чешуей, вновь погрузилась в пучину. Переваривать доставшееся отменное и свежее питание.

Ящер, словно заинтересованный зритель, довольно рыкнул, поднялся на задние лапы и собрался поворачивать. Но вдруг замер, рассмотрев движущееся по Опоре войско. Наверняка такого он еще в своей жизни не видел. Вот только длилось оцепенение у монстра недолго. И он стал издавать громоподобное и частое рычание. Тут же ему в ответ из глубины острова понеслись такие же звуки. И уже через минуту на берег выскочили два таких же ящера. Они тоже подковыляли к самой кромке берега и образовали телами уникальное, но и неимоверно опасное зрелище.

Теперь уже все три монстра ревели в сторону воды в три глотки.

Тут же последовала команда принимать вправо и идти параллельно берегу. Каким бы мощным оружием колабы ни обладали, но начинать сражение с таким огромными животными было бы по меньшей мере неразумно. А уж о целесообразности такого столкновения и говорить не приходилось. Неимоверная важность события заключалась в самом факте увиденного. Уже само наличие совершенно изолированной и отличительной системы в сердце Топей заставляло пересмотреть всю концепцию исследования этих Гиблых земель и водоемов.

И три ревущих создания постепенно скрылись за береговым выступом.

Через несколько километров берег стал более покатым, а из воды то тут, то там стали торчать многочисленные островки буйной зелени, создавая целый прибрежный лабиринт на мелководье.

И вот среди этих островков зелени и показалась первая овальная голова на длинной змееобразной шее. За ней приподнялась вторая, чуть дальше третья и четвертая. Скорее всего, не видимые пока еще полностью создания тоже удивленно взирали на воинство. Сами овальные головы в длину имели более чем три метра. Да и шейки в диаметре казались не менее чем по метру. А когда армия прошла чуть дальше, то взглядам открылось и почти все тело гигантского диплодока. Оно наполовину погружалось в воду, но даже этот кусок спинки поражал своей сорокаметровой величиной.

Эти монстры явной агрессии не выказали. Пугающих звуков тоже не издавали. Лишь продолжали пережевывать что-то своими массивными челюстями. Но и глаз с огромного и непонятного скопища странных созданий не сводили до конца. Пока расстояние между ними и армией вновь не увеличилось. И тогда головы опустились, словно по команде.

Дальше берег стал постепенно подниматься, крутые скалы вздымались отвесно вверх, фактически не оставляя никаких выходов к воде. И ничего интересного больше увидеть не удалось. А потом и край острова стал плавно уходить на север, теряясь там в туманных и дождевых тучах.

Маршрут так и оставили прежним. И впервые за все дни Похода прошла команда отдыхать всем, у кого есть возможность. Ведь никаких атак на Опору не велось. То ли топианских монстров здесь пожрали гигантские карпы, то ли те в чистых водах вообще не водились, но двигались в этих местах на удивление спокойно и в полной безопасности.

Конечно, возле Кремона сменили охранников на идеально свежих и выспавшихся, как всегда по расписанию, но вот дополнительных выставлять не имело никакого смысла. А чтобы создатель Опоры не скучал, его догнал возбужденный князь Оузер. И они вдвоем принялись бурно обсуждать перипетии увиденного зрелища. Сходясь единодушно во мнении, что событие действительно эпохальное. Если же не в мировом масштабе, то в исследовании этого континента — точно.

— Самое удивительное, — восторженно выкрикивал князь, — хоть ты, конечно, можешь и не поверить, в древнем фолианте Самсона Градобоя эти диплодоки имеются с подробными описаниями.

— Не верю! — тут же воскликнул десятник. — Быть такого не может!

— Ха! Может! И есть! Мало того, там еще с десяток подобных же созданий описаны и разрисованы.

— Оузер, вы же обещали мне хоть показать эту книгу! — взмолился парень.

— Неправда, не обещал. Только говорил, что спрошу у Самсона. Но мне кажется, он ее из своих рук отпустит только после смерти.

— Так над ней трясется?

— Не то слово! Даже колабам не дает. Кричит, что те помнут уникальную вещь своими грубыми руками.