Невольница: его проклятие (СИ)

Он не ответил. Лишь убрал руки, давая понять, что ни на чем не настаивает. Я повернулась и вновь посмотрела на безжизненное тело. Почему я не должна смотреть? Неужели он думает, что что-то еще способно ранить мой взгляд? Это зрелище приятнее, чем отрезанная голова Мартина-Добровольца. Я просто хотела сохранить его в памяти, чтобы никогда не усомниться в том, что больше никогда не услышу его голоса и отвратительного шуршания его мантии, от которого переворачивалось все внутри, не увижу ухмылку.

У него были свои мысли и свои причины, которые для него имели непреложное значение… Но, это не повод, как бы я не пыталась по-человечески его понять.

Де Во открыл дверь и повернулся к регистратору:

— Полагаю, вы выступите свидетелем. Вы видели все.

Толстяк нервно кивнул и поспешно вышел.

Де Во подошел, встал рядом. Мы стояли и просто смотрели на кровавую лужу. Мне почему-то казалось, что я должна что-то сказать:

— Он твой брат…

Кажется, Адриан грустно усмехнулся:

— Он твой муж…

Теперь усмехнулась я:

— Кажется, я теперь вдова…

Глава 64

— Мое почтение, госпожа де Во.

На пороге квартиры показался имперский нотариус Леон Бар. Плотный, улыбчивый, с хитрыми маленькими глазками хваткого дельца. Я ждала его.

— Здравствуйте, господин Бар.

Я пригласила его присесть, он охотно согласился и распотрошил на столе рабочую папку, разложив кучу формуляров. За последний месяц он стал мне едва ли не родственником. Я буквально сходила с ума от этой казенной шелухи. Сначала хотела бросить все и тут же уехать. Деньги Ларисса — не мои. Мне не нужно от него ничего. Я категорично отказывалась, но Бар пояснил, что я обязана вступить в наследство — а потом могу делать с ним все, что угодно. За время волокиты с документами я передумала — я знаю, что сделаю с этими деньгами. Надеюсь, их хватит. А имя… Имя моей матери, Лиары де Во. Оно тоже мое.

— Итак, госпожа де Во, согласно описи имущества вашего покойного супруга в вашу собственность поступают два городских дома в Сердце Империи, в том числе дом, в котором вы проживали, и две городские квартиры здесь же в районе Каменного сада общей стоимостью девятьсот двадцать семь тысяч геллеров вместе с рабами. А также три накопительных счета в Императорском банке с общей суммой размещенных средств — семьсот десять тысяч геллеров.

Я смотрела на Бара, и меня стало мутить. К горлу подкатывал ком. Я замахала на себя руками и откинулась на спинку кресла. Выпила воды из стоящего рядом стакана. Стало немного легче.

— Вы уверены, что не ошибаетесь?

Он усмехнулся и покачал головой:

— О нет, госпожа. Ваш покойный супруг был весьма состоятельным человеком. Вы получаете имущество и денежные средства на общую сумму один миллион шестьсот тридцать семь тысяч геллеров.

Я вновь откинулась на спинку кресла и прижала пальцы к губам:

— Вы утверждаете, что это третья часть состояния?

Бар кивнул, хитро сверкнул глазками:

— Истинно так, госпожа. Остальные две части, согласно закону, отходят вашему пасынку. Весьма не бедный молодой человек.

Я не знала, что сказать. Просто сказать, что я оказалась богатой — не сказать ничего. Я даже не могла вообразить такие деньги.

Бар улыбнулся, подсовывая формуляры:

— Соблаговолите приложить палец, госпожа.

Я выполнила просьбу, наблюдая, как оранжевый сменяется зеленым — уже почти привычно. Бар отложил заверенные формуляры.

— У меня к вам одна просьба от его сиятельства.

Я подняла голову, подалась вперед:

— Как он? Вы бываете у него?

Бар кивнул:

— Как должностное лицо, госпожа. Наследное дело касается и его, как официального попечителя. Частных лиц к нему не пускают. Даже родственников.

Я опустила голову. Сразу после убийства де Во сам вызвал гвардию и сам во всем признался. Это было достойно. Сначала он провел сутки в имперской тюрьме, а позже был отпущен под домашний арест. На время суда и следствия. Все вылилось в грандиозный скандал и неизвестно, когда закончится. Я сделала все, что смогла. Было ли мне все равно — уже нет. Я боялась даже представить, что было бы, если бы я осталась женой Ларисса. Он бы меня уничтожил. Я хотела, чтобы де Во оправдали. Я два раза выезжала давать показания. В первый раз к следователям по делу, второй — в суд. Там я и видела Адриана в последний раз. Он все время смотрел на меня.

— Что хочет его сиятельство, господин Бар?

Нотариус пододвинул ко мне формуляр:

— Его сиятельство хочет, чтобы вы продали ему дом. Полагаю, вы понимаете, о каком доме идет речь?

Я кивнула.

— Его сиятельство предлагает вам двести пятьдесят тысяч геллеров.

— Я согласна, господин Бар, — я вытянула руку над столом, ожидая, когда он выудит нужный формуляр. — Но, кажется, он стоит двести.

Бар кивнул:

— Все правильно, но пятьдесят тысяч покрывают процент займа и процент по сделке. Его сиятельство берет эти суммы на себя.

Я кивнула и прижала палец к подставленному формуляру:

— Господин Бар, могу я поручить вам продажу моей имперской недвижимости? За соответствующий процент, разумеется.

Он расплылся в улыбке:

— Конечно, госпожа. Только, разве вы собираетесь уезжать?

— Да, господин Бар. Я возвращаюсь домой.