Невольница любви

— На этот раз мама ему не позволит. Значит, и ты заметила. Что это на него нашло? Боится расстаться со своими девочками? — усмехнулась Фортейн. — Бедный папа! Он и в самом деле любит нас до безумия. Но в будущем году все изменится. Мы выйдем замуж. Генри переехал в Кэдби, а король написал папе, что весной Чарли должен приехать ко двору и поселиться в Куинз-Молверн, как подобает герцогу Ланди. Папе придется довольствоваться обществом Патрика, Адама, Дункана и Отем. Несчастная Отем! Представляю, что будет твориться, когда настанет время найти ей супруга. Как по-твоему, папа сможет с этим смириться?

— Не знаю, — фыркнула Индия, — но думаю, наш долг — помочь ей сбежать.

— Как приятно снова видеть тебя веселой, — задумчиво протянула Фортейн.

— Не было причин для радости, — вздохнула Индия. — Но скоро у меня будет мой сынок, и чего еще желать от жизни?

— Берегись, — предупредила Фортейн, — папа собирается отнять у тебя малыша. Правда, мама пытается уговорить его не делать этого.

— Будем надеяться, что ей это удастся. Если же нет, отец найдет во мне смертельного врага. Я никому не позволю украсть у меня ребенка. Это сын Кейнана-реиса, и я буду защищать его до последней капли крови. И прокляну Джеймса Лесли, если он хоть пальцем тронет мое дитя! — свирепо прошипела Индия.

— Ты изменилась, — покачала головой Фортейн.

— Верно. Превратилась в злобную тигрицу, и не дай Господь кому-нибудь встать на моем пути.

Глава 17

А-Куил перешел к Лесли из Гленкирка от матери нынешнего герцога, леди Стюарт-Хепберн. Первоначально он принадлежал Джин Гордон Хей, бабушке Кат со стороны отца, которая и подарила его внучке. Несколько поколений Гордонов, Хеев и Лесли пользовались им как охотничьим домиком, поэтому небольшое владение всегда было готово к приему гостей. Когда-то, в не столь отдаленном прошлом, Джемми и Жасмин скрывались там от злобного соперника, стремившегося отнять жену у Лесли.

Здание было воздвигнуто на скале, откуда открывался живописный вид на замки Гленкирк, Ситеан и Грейхевн, родной дом Кат, а также на несколько небольших озер, поблескивавших далеко внизу. Вокруг зеленел густой лес. Места были нетронутые, дикие и глухие. Надо всем расстилалось бездонное небо. Дом был выстроен на века, из больших каменных глыб, и крыт черепицей.

Хотя сестры знали о его существовании, они никогда раньше здесь не бывали. Наезженная широкая дорога из замка постепенно становилась все уже и почти терялась среди камней. Несколько раз коляска так опасно кренилась, что Индия боялась выпасть и покатиться вниз, на острые булыжники. Сквозь густые заросли едва проникали солнечные лучи. Но повозки и лошади упрямо ползли вверх, пока не оказались на залитой светом полянке, где стояли дом и конюшни.

— Кровь Христова! — выругалась: Фортейн. — Да это настоящая лачуга!

— Еще есть время спуститься вниз вместе с телегами, — посоветовала Индия.

— Ну уж нет Здесь интереснее, чем в Гленкирке, и полно дичи! Я уже охотилась с Дайармидом Мор-Лесли, и вместе мы сумеем снабжать тебя свежим мясом хоть каждый день Процессия наконец остановилась, и Фортейн соскользнула с седла.

— Пойдем скорее, — нетерпеливо позвала Индия. — Я хочу все как следует рассмотреть.

Жилище оказалось уютным, но, как их и предупредили, слишком тесным. На первом этаже было всего две комнаты: меньшая служила кухней и кладовой, в большей обнаружились гигантский камин и печь. Здесь они станут готовить еду, поскольку в кухне не было очага. Обстановка совсем простая, хотя за последние годы сюда привезли более удобную мебель. В кухне стоял небольшой стол и два стула.

— Иисусе, здесь холоднее, чем на улице, — проворчала Индия. — Дайармид, мы окоченеем! Мегги, иди, помоги ему.

— Сейчас, миледи, — кивнула горничная, выбегая наружу, где и в самом деле было совсем не так сыро.

— А что наверху? Давай поглядим, — предложила Фортейн и первая начала подниматься по узкой лестнице.

Сестры вошли в единственную спальню и огляделись. Камин оказался почти рядом с дверью. Ряд окон на противоположной стене глядел на долину и лес. Справа было прорезано еще одно, круглое оконце. В центре возвышалась большая постель под балдахином. У ее изножья стоял резной сундук для одежды. Под круглым окном находился маленький столик; кресло, обитое гобеленом, было придвинуто почти к каминной решетке. Слева от двери висело небольшое зеркало. Пол закрывали толстые овечьи шкуры.

— Все чистое, даже стекла, — отметила Индия. — Папа, должно быть, готовился сослать меня сюда с той самой минуты, как я появилась в Гленкирке. Послал служанок стереть пыль и подмести. — Она медленно спустилась вниз и, сокрушенно покачав головой, добавила:

— Но здесь ужасно тесно. Как вспомню свой дворец в Эль-Синуте! Мои покои больше, чем весь этот дом, верно, Мегги?

— Да, одна ваша дневная комната просторнее всей этой хижины! — поддакнула Мегги. — Настоящая мышиная нора… Правда, многие люди живут и похуже, доложу я вам. Обойдемся.

Дайармид тем временем принес дров и развел огонь внизу.

— Сейчас растоплю камин в спальне, миледи, — заверил он.