Невольный носитель

– Не знаю, девушка, откуда вы располагаете такими подробностями, но если это какая-то шутка, розыгрыш, то, я вам обещаю, что все шутники нехорошо пострадают…

– Да нет, нет, поверьте мне! Я говорю вам правду! Это все сны…

– Разберемся. Но для начала я хочу узнать от вас, что вам известно по вчерашнему убийству.

– Я могу рассказать лишь то, что происходило в момент уб… – Катя запнулась, – Что было до или после я не знаю. Могу описать лишь внешность убийцы и его жертв и то, как он их…

–Начнем с внешности. Достаточно главы семейства. Слушаю.

– Мужчина, возраст около пятидесяти лет, среднего роста, полноватый, с небольшими залысинами. Одет был в спортивный костюм, на ногах домашние тапочки. На безымянном пальце правой руки – золотая печатка с каким-то вензелем…

– Уф-ф. Это просто издевательство какое-то! А ну, признавайся, – резко перешел на «ты» Николаев, – с кем из моего отдела ты общалась? С Егоровым, Петросяном? С кем? Ну? Кто слил тебе информацию? Лещенко?

– Да ни с кем я не общалась. Никого я здесь не знаю, – взмолилась Катя. На ее глаза навернулись слезы.

– А ну марш отсюда! Да, и чтоб из города – никуда. Все равно найду, из-под земли достану, если надо будет. Я еще выясню, как секретная информация из отдела утекла и тебя проверю на причастность ко всем этим делам…

Катя, уже не сдерживая слез, выбежала из РОВД. Вернувшись домой, она упала на кровать и проревела до вечера в подушку. Немного придя в себя, она поклялась сама себе, что возобновит практику стирания нежелательных снов из памяти.

Николаев действительно приходил к ней на работу, опрашивал ее сотрудников. В подробности Катя не вдавалась, но после этого отношения с сослуживцами, и так не особо дружеские, стали более натянутыми. Катя стала подумывать об увольнении. Но так и не решилась на это. Лично ее Николаев не беспокоил, не вызывал в отдел, не звонил, ровным счетом – ничего. Понемногу все успокоилось, и жизнь потекла своим чередом, обыденно.

Через два месяца в ее дверь позвонили. Катя недавно пришла с работы и только-только поужинала. Собиралась отдохнуть у телевизора за просмотром очередного сериала. Она, нехотя, встала и пошла открывать дверь. На пороге стоял Николаев. Катя опешила.

– Здравствуйте, Екатерина. Извините за столь поздний визит. Вы позволите мне войти? Мне нужно с вами поговорить.

– Да-да, конечно. Проходите. Разувайтесь. Вам тапочки дать? – пригласила она Ивана Петровича.

Тот вошел в дом, переобулся и прошел за Катей на кухню.

– Чай будете?

– Не откажусь. Простите, не подумал взять что-нибудь к чаю, – повиноватился Николаев.

– Ничего. У меня есть шоколадка. Будете?

– Можно. Простите, еще раз.

Катя разлила чай в кружки, разломала шоколадку, положив кусочки в блюдечко. Они молча отхлебнули горячий напиток.

Николаев смотрел Кате в лицо, она же постоянно отводила от него взгляд. Наконец, Иван Петрович прервал молчание.

– Катя. Можно я буду к вам так обращаться?

– Пожалуйста.

– Катя, хочу принести вам свои извинения за то, как грубо я с вами обошелся при нашем первом знакомстве. Но в свое оправдание хочу заметить, настолько неожиданна и невероятна была эта история со всеми этими вашими снами, что я просто растерялся. Не знал, что подумать.

– Что же произошло, что вы изменили свое отношение к моей истории?